Там, за зеленой звездой - [23]
Потом крикнул: «Миу!», дождался, пока кошка запрыгнет в шлюпку, а сам и не пытался забраться… Толкал лодку по мелководью, пока дно ни ушло из-под ног, и потом долго плыл за ней, держась за борт…
К счастью, до гряды холмов, на которые их высадили несколько седьмиц назад, было уже недалеко. Походники успели причалить и пройти по берегу до удобного подъема раньше, чем дикари переплыли реку на своих неуклюжих долбленках. Но теперь оказалось, что общинники сами себя загнали в ловушку.
Если куттеры опоздают…
Тихон снова осмотрелся.
Обстрел вроде кончился. Дикари все-таки поняли, что их стрелы не наносят вреда. Наверное, они теперь совещались в кустах. Но спрашивать Любаву, что делать, не ко времени, она занята Демидом, она не станет смотреть невидимое…
А в голове — ни одной мысли…
Тихон зажмурился.
Будоражит, подталкивает в спину музыка. Кружится в плясовой праздничный мир. Частит гармонь, гармонист тоже в этой схватке, гармонист — вместе с Тихоном в кругу, всей душой, всеми нервами своими, оголенными нервами, пляшущими по ладам…
Паутина линий между схематичными фигурками на стене в тоннеле…
Полузабытые слова Учителя: «Община — это цельная душа, каждый важен для нее, как любой из пальцев на руке… Земля — тоже цельная душа, поэтому каждая смерть разумного — как потеря пальца…»
«Единая душа, единая душа… Рассыпался горох… Как горошины в стручке… Единая душа…»
И вдруг Тихон почувствовал, что надо делать.
Он встал во весь рост. Что ему эта жалкая кучка грязных дикарей, если с ним и гармонист, и дядька Андрон с его внучкой-певуньей, и воины их общины, и брат — малой, который сейчас, наверное, замер в тревожном ожидании, прислушиваясь к тому, как бьется непонятно почему взволновавшееся сердце…
И Любава — она тоже с ним…
Тихон взглянул на девушку. Бледная, как полотно, щеки впали, а глаза — как озера. Огромные. Зеленые. Умоляющие…
Любава на миг отвлеклась от раны на животе брата, поймала взгляд Тихона.
— Вместе мы — Сила, — прошептала она.
Парень кивнул.
Нет, он по-прежнему не видел. Он кожей чувствовал каждого из общинников. Россыпи огней в тягучем пространстве высших информационных пластов.
Родня, приятели, знакомцы…
Пяток огоньков движется к ним, они уже близко… Кажется, к ним летят все куттеры, которые нашлись в деревне…
Но знание сейчас — не главное. Главное — Сила. Сила общины. Сила единого…
Тихон резко выдохнул, и, словно заклинание, прошептал:
— Вместе мы — Сила!
И тот час же в кусты, туда, где ощущались дикари, ударили молнии. Тихон лишь определял направление, как указательный палец на руке, ориентируясь на волны вожделения и ненависти, катившиеся от фанатиков. А жег врагов кто-то другой, кто-то, кто гораздо больше Тихона, и который одновременно — он сам. Парню вдруг показалось, что не только община, но и сама Земля, запутавшаяся в паутине нагуалей, в этой схватке — на его стороне.
Все было кончено в несколько мгновений, а Тихон продолжал стоять, ощущая себя частью и единым одновременно. Потом он медленно повернулся к Любаве, сделал текучий шаг, коснулся плеча девушки. На ее щеках моментально появился румянец, а в глазах — удивление.
— Держи его, они уже близко, — хрипло прошептал Тихон.
Куттеры действительно были уже близко, они вскоре появились над грядой холмов, идущие журавлиным клином машины.
От ветра, поднятого винтами, полегли кусты, и стали видны трупы дикарей. Почти три десятка — все племя…
— Забирайте в первую очередь раненого! — распорядился Степан, первым выпрыгнувший на камень посадочной площадки.
Пилот одной из «индивидуалок» осторожно поднял на руки тело Демида. Краем глаза Тихон заметил, что ткань, которой Любава замотала тому живот, уже не набухает кровью.
— Там, в лодке, какой-то аппарат, — сказал Тихон Степану. — Мне кажется, он предназначен для спуска под воду.
— Разберемся, — кивнул пилот.
И окинув взглядом «поле» боя, ухмыльнулся:
— Ну, вы даете, паранормы! Словно Илья-пророк прокатился на своей колеснице.
— Не мы, а вы, — непонятно для Степана ответил Тихон.
Но задумываться, что хотел сказать только что дравшийся против целого племени парень, пилот не стал. Только отметил про себя, что у дикарей наверняка остались дети. Нужно бы наведаться в стойбище. Порой бабы с ребятишками из таких племен с радостью соглашались переселиться в общину. Бабы у дикарей сговорчивые, им все равно, кому принадлежать и от кого рожать, лишь бы кормили и не обижали. Все деревни в последнее время разрастались не только за счет своей ребятни, но и за счет таких, пришлых, которые через десяток-другой лет уже мало чем отличались от общинников…
— Где стойбище, знаете? — спросил Степан.
— Любава видела, — кивнул Тихон.
— Отлично! Все погрузились? Кошака своего не потеряли?
— Да… То есть нет… Щен…
В это время со стороны обрыва раздался звонкий лай, и на площадку выкатился смешно переваливающийся на непослушных лапах щенок. Миу, уже забравшаяся в одну из «индивидуалок», выпрыгнула на землю и, схватив щенка за шкирку, потащила его в машину.
— Это что за явление? — рассмеялся Степан. — Тоже из клада?
Если ты врач-психиатр и даже «без пяти месяцев» заведующий отделением, то человек ты, безусловно, солидный. Тебе не пристало носиться по лесам с текстолитовым мечом, даже если ты полагаешь, что лучше его психотерапевтического средства не найти. Но так уж вышло, что Саныч при всей солидности был ролевиком. И когда на одной из ролёвок сам Арагорн Московский разбудил его, чтобы вызвать к пострадавшему, Саныч и не догадывался, что таковым окажется весь МИР!Не наш мир… В «ненашем» мире Санычу довелось играть роль не просто лекаря, а лекаря-орка.
Когда-нибудь эти обрывки историй про экстрасенса Маска, репортера криминальной хроники Санька и эльфийского принца, случайно заблудившегося в нашем мире, станут единым произведением. Когда-нибудь…
Недавно я из рыжего перекрасилась в темно-русый. И сразу же мою голову посетила следующая мысль: «Все развлекаются, а я что — рыжая?» В результате захотелось написать нечто, где будут попаданцы, Мэри- и Марти-Сью, эльфы, вампиры, влюбленные ведьмы, драконы, ехидно улыбающиеся лошади, свихнувшиеся на чувстве собственной значимости маги различных расцветок и все такое прочее, что является обязательными элементами «юмористической» фэнтези. И еще — чтобы была любофф… В общем, я тоже имею право публично развлекаться.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
После неудачного разрыва с соседкой по квартире жизнь Джун Голдбридж переворачивается с ног на голову. Она остается без крыши над головой в приморской столице королевства совершенно без помощи. Во всем городе находится лишь одно жилище, которое было бы ей по карману: обросший суевериями пустующий дом, некогда принадлежавший чародею, что таинственно исчез много лет назад. Жизнь в колдовской обители оборачивается для Джун полной самых разных сюрпризов: старые чары просыпаются, двери ведут к таинственным местам, а вокруг постоянно ощущается чье-то присутствие. Теперь девушка вынуждена узнать, что именно произошло в этом доме, как с этим всем связана ее бывшая соседка Мириам и какое отношение к странным событиям имеет объявившаяся пять лет назад потерянная дочь дворянского семейства Рэдвинг. Комментарий Редакции: Аутентичное фэнтези, тонкая магия которого непременно проникает в реальный мир, стоит только начать читать книгу.
Остросюжетная повесть «Ноктюрн» А. Константинова (литературный дебют молодого екатеринбургского инженера) — это своего рода фантастико-политический детектив с «философской подкладкой».
Известный миллионам зрителей «Star Trek» капитан Кирк, он же голливудский актер и режиссер Вильям Шатнер, стал теперь популярным писателем, автором романов о грядущих катастрофах, серии о бывшем полицейском Джейке Кардигане в развращенном Лос-Анджелесе XXII века. Могущественные Лорды Тэк разработали смертельно опасный мощный стимулятор мозга и производят его на всей планете, шантажируя США новой синтетической чумой, уже косящей население Сан-Франциско.Внедрением запрещенного стимулятора Тэк занимаются зомби, более опасные, чем роботы-убийцы.
Мак Рейнольдc (Даллас Мак-Корд Рейнольдc) наград не получал, титула Великого мастера фантастики не удостаивался. Зато практически каждое его произведение вызывало поистине бурные скандалы. Зато именно он придумал уникальную ООП – Организацию Объединенных Планет. Планет с самыми невозможными и невероятными политическими, социальными и культурными системами, пребывающих в весьма хрупком равновесии.Когда же это равновесие нарушается (или грозит нарушиться) – начинается работа тайных агентов ООП!..Перед вами – увлекательные детективы далекого будущего.Вы сомневаетесь?Прочитайте – и проверьте сами!..
Его рассказы о сверхъестественном отвергают как аллегорические толкования, так и научные объяснения. Их нельзя свести ни к Эзопу, ни к Г. Дж. Уэллсу. Еще меньше они нуждаются в многозначительных толкованиях болтунов-психоаналитиков. Они просто волшебны.
Перед вами знаменитый сериал, посвященный приключениям Найланда Смита — британского детектива, вступившего в смертельную схватку против злобного гения — доктора Фу Манчи.