Там, где горит земля - [16]

Пока тягач катил машину в подземный ангар, Фрикке представил свой будущий маршрут и мимолётно подумал, что прогресс – это хорошо. Тридцать лет назад подобное путешествие заняло бы как минимум пару суток. Сегодня же он покинул дом менее трех часов назад и прибудет на место ещё до полуночи.

Ракетоплан опередил движение терминатора, поэтому из достаточно позднего вечера Томас попал в день, клонящийся к завершению. Впрочем, за огромными бронированными стеклами правительственного ракетопорта у Хердубрейда царили непогода и тьма.

В свое время административный аппарат Евгеники почти целиком перебрался из Берлина в новопостроенный Астерполис – город из бетона, асфальта и стекла, олицетворяющий деловую строгость и технократический прогресс. Берлин же остался крупнейшим архитектурным памятником мира, Иерусалимом для туристов и паломников, стремящихся ступить на священную землю, с которой началось победное шествие евгенического учения.

Однако, десять лет назад, Координатор счел, что помимо огромного Астерполиса Нации необходим ещё один административный центр, который вместил бы личную канцелярию Лидера, штаб, государственные архивы и контролирующий аппарат. Решение о местоположении нового города оказалось необычным – отец Державы избрал Исландию, как землю Великого Севера, не оскверненную плутократией и засильем низших рас. Так возник Эсгарт – величайший, и самый закрытый город мира. Точнее, целая сеть поселений, городов, лабораторий, исследовательских центров и командных пунктов, покрывших весь остров.

Томас неоднократно посещал Исландию, для личных консультаций с Координатором, и был знаком с её красивейшей природой. В иных обстоятельствах он с большим удовольствием поднялся бы на смотровую площадку, одну из доброго десятка, чтобы полюбоваться зрелищем Хердубрейда, «королевы гор», а так же красивейшим водопадом неподалёку.

Но не при нынешнем разгуле стихий. И не в ожидании ответственной встречи.

Из‑за урагана, пришедшего с запада, пришлось отказаться от лёгкого курьерского самолета. После небольшой консультации с местным пунктом армейского контроля Томас покинул вокзал Хердубрейда на огромном роскошном «Breitspurbahn$1 — специальном железнодорожном составе.

Резиденция Координатора располагалась у подножия Болафьяудля, горы на северо–западе острова. С учетом пересадки в Штадуре, Томасу предстояло преодолеть около шестисот километров – немногим более трех с половиной часов пути. Огромный, кажущийся непропорционально узким и высоким «Breitspurbahn» длинной гусеницей мчался по двойной нити железнодорожной колеи, пробивая беспросветный сумрак мощным прожектором. Успокаивающе перестукивали на рельсовых стыках стальные колеса. За окном кружились мириады снежинок, влекомых ураганом, они словно стремились пробить прочное стекло, но бессильно скользили по нему.

Томас прошелся по коридору, покрытому бордовой ковровой дорожкой – в одну сторону, вдоль всего вагона, затем обратно. Исландия – достаточно небольшой остров, поэтому курсирующие по двум веткам «семейные поезда» не имели классических купе, только сидячие места. Но как раз сидеть Фрикке не хотелось. Шестьдесят – все‑таки возраст, тело несколько утомилось в процессе полета и требовало активности. Поэтому Томас оставил свой невеликий багаж в специальном контейнере под креслом и ходил по второму этажу вагона, наслаждаясь движением, игрой все ещё сильных мышц.

Прозрачный потолок в общем коридоре казался окном, прорубленным прямо в непроглядный мрак, а в самом поезде было тепло и очень уютно. Редкие встречные, спешащие по своим надобностям, уважительно приветствовали нобиля или отдавали честь, в зависимости от статуса. Все как прежде, до того как Томас сделал роковую ошибку…

Появившиеся как сугубо «противопартизанские» отряды, «ягеры» очень быстро множились. Начиная с тридцатых годов Евгеника непрерывно воевала, причем акции на подконтрольных территориях требовали как бы не больше сил, чем общевойсковые операции. Фрикке хватило ума и организационного таланта с самого начала формировать свои отряды не как чисто карательные, а именно как боевые части. Способные выжигать все вокруг, утилизируя неполноценный человеческий материал, и биться в открытом бою против врага, не отягощенного избытком тяжелого вооружения. Армия испытывала к детищу Фрикке смешанные чувства – с одной стороны, «ягеры» служили очень весомым подспорьем, зачищая тылы и зачастую сражаясь бок обок с линейными войсками. С другой, Томас буквально перехватывал у армейских наиболее перспективные кадры. Когда Астер, незадолго до своей печальной кончины, сформировал ещё одну милитаризованную структуру — «Черное Братство», которая так же собирала солдат, офицеров и оружие, армия встала на дыбы, требуя отказаться от чего‑то одного – «ягеров» или «братьев».

Астер в последний раз показал, кто истинный повелитель Евгеники, заметив, что стул о трех ножках стоит гораздо устойчивее, нежели на двух, и хорошо проредив командный состав вооружённых сил. Ягеры сохранили свое привилегированное положение и много лет верой и правдой доказывали, что Астер принял мудрое решение. Там, где оказывались бессильны военные и «братья», вперёд выходили отдельные батальоны «волков», со временем заполучившие даже собственную бронетехнику.