Талисман для героя - [26]
Пенал выскакивает из приклада. Шомпол выбиваю ребром ладони. Крышка ствольной коробки, возвратный механизм, затворная рама…
– Бля, девять секунд, что ли? – слышу я удивленное бормотание Тимощенко, когда все части автомата разложены на столе.
Сборка. Собирать автомат сложнее, чем разбирать. Иногда случаются заминки. Бывает, как назло, какая-либо деталь никак не желает вставать на место.
На этот раз обошлось.
Присоединяю магазин и кладу автомат на стол.
– Сколько там? – спрашивает Тимощенко, заглядывая через плечо Васильева. Подходит Слесарчук.
– Что тут? – спрашивает.
– Сколько? Сколько? – нетерпеливо спрашивает Тимощенко.
– Двадцать пять общее время, – тупо отвечает Васильев и недоуменно смотрит на меня.
Все молчат.
– В школе так не учат, – уверенно произносит Васильев.
– Самоподготовка, – бодро объясняю я.
– Самоподготовка? У вас дома был личный автомат?
– Никак нет! Я в школе оставался после уроков.
– Допустим, что я вам поверил. А еще быстрее сможете?
– Потренируюсь и смогу, товарищ старший сержант! Готов служить отечеству!
– У нас примерно через пару месяцев состоятся соревнования между ротами. Вы будете участвовать.
– Рад стараться!
– Стреляете?
– Так точно!
– Посмотрим, посмотрим. Тимощенко, продолжайте занятия. Назаров, при необходимости помогите курсантам в освоении оружия.
Я помог освоить оружие Кожуре, Дурову, Павлову и еще нескольким курсантам.
– Ты настоящий псих, – пробормотал Кожура, когда ловким касанием пальцев я помог отделить ему затвор от затворной рамы.
* * *
После обеда вновь топчем всей ротой плац. Затем до ужина наш взвод копает ямы для столбов под новый забор на северной окраине части.
Ужин.
Подготовка к завтрашнему дню.
Просмотр новостей.
Вечерняя прогулка.
Вечерняя поверка.
Развод в наряды.
Тренировка «отбой-подъем» примерно с полчаса.
Отбой.
* * *
На следующий день после завтрака всю роту погнали на стрельбище в полной боевой экипировке. На курсантах бронежилеты и каски. Автомат на плече. На левом боку в сумке противогаз. На ремне фляжка в матерчатом чехле и штык-нож.
Надо отметить, что бронежилеты и каски здесь легкие. Такое впечатление, что в них нет ни грамма металла.
Рота строем вышла за ворота и прямиком направилась по грунтовой дороге через лес в южном направлении. Возглавлял роту сам старший лейтенант Сенцов.
Едва прошли по грунтовке пару сотен метров, как послышался голос Братухина:
– Рота! Расстегнуть воротничок и верхнюю пуговицу! Приготовиться к бегу!
Эта команда не предвещает никаких удовольствий. Разве, что радость мазохистам от изнурительного многокилометрового бега. Интересно, где тут стрельбище? Далеко? Судя по взятому направлению, я там уже бывал.
– Рота! Бегом марш!
Топот сапог. Пыль.
За четыре года я все же отвык от такого действа. Гражданка дает о себе знать. Но, ничего, бегу пока, хотя ноги тяжелеют понемногу. Становится жарко, и пот застилает глаза. Слышу вокруг хриплое дыхание.
Рота медленно растягивается по дороге подобно гигантской резинке на сотни метров.
– Не отставать! Не отставать! – орет Братухин. Он будто застоявшийся жеребец носится вдоль роты взад и вперед, подгоняя пинками отстающих бойцов. Ему помогают сержанты. Им хорошо. Они все налегке без оружия, бронежилетов и касок.
В спину мне пыхтит Гена Шихман из Одессы. Он плотной комплекции и ему приходится совсем несладко. Минута, другая и я не слышу его. Отстал.
Кожура держится чуть впереди меня. Вадик Павлов хрипло изрыгает матерную частушку. Весельчак, однако, в любой ситуации.
Километр, другой. Пересекаем асфальтированную трассу. Машины на трассе останавливаются перед бойцами с красными флажками в руках и пропускают роту. Бежим дальше.
Открытые ворота в решетчатом заборе. Рядом деревянная будка с бойцом.
Над воротами надпись: «Учебный полигон».
За воротами асфальтированный проезд. Бежим по нему еще с километр. По сторонам проезда поляны да перелески. Бойцы еле ноги волокут.
– Рота, шагом! – слышится команда.
Мы почти останавливаемся. Слышится шарканье сапог по асфальту.
– Шире шаг!
– Это писец полный, – тяжело выдыхает Кожура.
Дорога пошла на спуск. Справа от нее широкий и длинный водоем с песчаными берегами, а дальше за ним едва ли не до горизонта раскинулось поле.
– Эх, сейчас бы в этом озере освежиться, – мечтательно произносит Роман.
– Здесь военная техника освежается, – усмехаюсь я. – Впрочем, и бойцы тоже смогут освежиться, не раздеваясь, когда будут учиться преодолевать водные преграды. Нам это еще предстоит.
– А ты откуда знаешь? – Роман подозрительно косится на меня.
– Догадываюсь. Видишь следы от гусениц на песке?
– Аааа, даа, – кивает Роман. – Дедукция? Ты Шерлок Холмс?
Хмыкаю в ответ. Помню я это озеро. И поле это помню. Стрельбище здесь и танковый полигон.
Рота минует озеро. Справа от дороги раскинулось стрельбище. Далеко на горизонте виднеется темная кромка леса.
Братухин, останавливает роту вблизи одноэтажного кирпичного строения с остекленной вышкой. Это командный пункт стрельбища. Рядом с ним застыла в боевой готовности черная боевая машина пехоты. Сенцов с кем-то о чем-то коротко переговаривается по мобильнику, затем спешно с группой офицеров проходит внутрь командного пункта. Двое курсантов из первого взвода вместе с Сукорюкиным подходят к машине и выгружают из нее несколько цинковых ящиков с патронами.
Существование Мира под угрозой. Вождь империи мауронгов по имени Зерон ведет огромное войско на землю Хаккадор с целью захватить Дерево Жизни – источник всего живого на земле. Созданный Магами-Хранителями, Хаккадор охраняется огненным кольцом, зовущимся Великой Радугой. Но Радуга гаснет. Хаккадор остается без защиты. Восстановить магическую силу возможно только с помощью воина из будущего, избранного дочерью Хранителя.
Говорят, что против лома нет приема. Так ли это на самом деле? Устоит ли самая черная, злая и коварная магия против двухпудового лома, кованного по специальному заказу? Да еще если этот лом сжимает твердая рука могучего потомственного спасателя-пожарного по имени Коля. А в придачу к лому имеется у Коли тяжелый топор и объемный огнетушитель. И облачен Коля в доспехи огнезащитные. И полон он решимости найти и выручить из беды свою единственную – восхитительную дочь финансового короля Светлану, похищенную таинственным образом.Берегитесь, злые драконы, черные рыцари и прочая нечисть! Закален Коля в спасательных операциях, тренирован и настроен только на победу! Но темные силы тоже знают свое дело…
Из 2017-го в 2000-й. Шанс изменить хоть чуть-чуть жизнь к лучшему? И не только свою? Потому что "За державу обидно"? Да, обидно. И за соседей, с которыми жили хоть и не душа в душу, но хоть за чубы и бороды друг друга не таскали. Пусть хоть в сказках жизнь будет лучше, чем на самом деле.
Опубликовано в альманахе "Искусство революции" № 1, 2018. Взяли силы, науке неведомые, да перенесли дьяка Опричного Приказа в эпоху товарища Сталина.
ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК 1998, том 68, № 11 Предлагаемая читателю статья одного из виднейших славистов XX в., нашего соотечественника Александра Васильевича Исаченко (1910–1978), необычна по жанру. Этот жанр в современной терминологии можно определить как опыт построения "виртуальной" истории России. Опубликована она была четверть века назад в "Венском славистическом ежегоднике" к очередному VII Международному съезду славистов в Варшаве в 1973 г.
«Желтая пыль» — душераздирающая исповедь подростка, подвергавшегося систематическому физическому и эмоциональному насилию.
Историю Руси и России формировали из легенд далекого прошлого и мифов недавнего времени. Легенды все-таки не история, как бы красиво они ни звучали. В этой книге вы познакомитесь с истоками и некоторыми авторами мифов, положенных в основу общепринятой истории Руси. Если задуматься без оглядки на пропаганду и общественное мнение, то история Руси окажется не той, к какой нас приучили с детства.
Что будет, если в городе годы подряд будет идти дождь, что рассказывают во время экскурсии потомственные русалки, как не сойти с ума в Питере — ответы на все эти животрепещущие вопросы в книге смешных и очень петербургских историй о временах года, временах города и не только.