— Так нет же такой брони, товарищ Новиков? — Снова встрял Шапошников.
— Будет, товарищ командарм. Обязательно будет. Нарастить броню это самый простой способ увеличить живучесть танка. Неужели наши враги этим не воспользуются?
— Обязательно воспользуются товарищи. — Подал голос Сталин. — Как и любой нашей недоработкой и недальновидностью. — Свет в зале включили, и Иосиф Виссарионович посмотрел на Кирилла. — А почему вы не рассказываете о реактивном самолёте?
Чкалов при этих словах встрепенулся, но Новиков сделал успокаивающий жест.
— Нормально не летает товарищ Сталин. Хвастаться нечем. Планировали сделать радиоуправляемую крылатую ракету, с дальностью не менее пятидесяти километров, а летит только на двадцать. Дальше не хватает мощности и интенсивности луча наведения. Свет рассеивается, ракета теряется и уходит с курса черт знает куда. Да и взрывчатки пока только сто килограммов.
— То есть, у вас, товарищ старший майор, уже сейчас есть ракета, которая уверенно попадает в нужную точку с двадцати километров, и несёт стокилограммовый заряд? — уточнил Кузнецов. — Вы хоть знаете, каков процент попадания обычным артиллерийским снарядом с дистанции двадцать километров? Да даже с десяти? Дай бог, чтобы один из десяти попал. Да и количество взрывчатки даже у самых крупных калибров сильно меньше ста килограммов. Это же сверхоружие для нашего флота!
— Когда доделаем систему наведения — согласен. А так, небольшой туман, и всё. Наведение невозможно. — Кирилл вздохнул, — Не тянет она пока на оружие, не то, что на «сверх» товарищ народный комиссар. Разве что для береговых укреплений.
— Товарищ Новиков как всегда прибедняется. — Проворчал Сталин. — Перестраховывается товарищ Новиков. Его «Стальным Киром» называют, а он опасается, перестраховывается. Есть мнение, что излишняя осторожность может повредить делу, товарищ Новиков?
— Несколько менее, чем безответственные и невыполнимые обещания, товарищ Сталин! — спокойно отрезал Кирилл
Вождь поцокал языком. Покачал головой, вздохнул:
— Такой упрямый у нас товарищ Новиков. Просто очень упрямый товарищ. Есть мнение, что все его разработки не знает даже его начальник, товарищ Берия.
Берия улыбнувшись кивнул, а Новиков, в лаборатории которого уже работал первый в мире газоразрядный лазер, только вздохнул.
— От прототипа до оружия всё же не один шаг товарищ Сталин. Надёжность и механическая и эксплуатационная, удобство использования и надёжность хранения, понятные инструкции и наставления, да много всего. Мы же не ставим на вооружение пушку которая стреляет через раз?
Когда все вернулись в кабинет, Сталин, наконец, озвучил главный вопрос, который волновал всех.
— Как вы считаете, этого достаточно, чтобы отбить объединённую агрессию Польши и Балтийских государств?
Ворошилов по старой кавалеристской привычке сразу рванулся в бой.
— У нас, товарищ Сталин уже восемь стрелковых, две авиационные, и две тяжёлых мотомеханизированных дивизии по новому штату. Ещё десять на перевооружении, но учёба уже идёт и в течение месяца, мы справимся.
— А сколько дивизий вы раздели, чтобы собрать всё лучшее? — Ворчливо заметил Сталин.
— Школы сержантов и полевые лагеря младшего командного состава работают уже год, и выпускают каждые три месяца более десяти тысяч человек, обученных по новым уставам. Из сержантов хорошо показавших себя в процессе обучения формируем учебные подразделения для углублённого изучения основ тактики и матчасти, с тем, чтобы обеспечить замещение всей линейки младших командиров. Кроме этого постоянно проводим полевые занятия и переаттестацию командиров, в том числе и на приборах ЛМ. О лётных школах лучше расскажет товарищ Чкалов, а мы кроме того организовали школы сапёров, артиллеристов, танкистов и снайперов. Готовим специальные штурмовые и разведывательные группы. Инструкторов и матчасти катастрофически не хватает, но большую помощь оказывает комиссариат внутренних дел.
— Это хорошо. — Сталин кивком обозначил, что приветствует такую взаимопомощь, и передал слово Кузнецову который долго и обстоятельно докладывал о военно-морских силах имеющихся в акватории Финского залива, а так же о состоянии дел в морской авиации и частях морской пехоты.
Последним доложился Молотов, чётко обозначивший срок начала польско-финской войны исходя из сведений переданных ему, как двадцатое октября. Таким образом, оставалось чуть меньше месяца для завершения подготовки.
Готовились к войне и будущие противники.
Военные возможности, сравнительно небольшой Финляндии, были невелики, страна смогла собрать и экипировать армию приблизительно равную восемнадцати дивизиям в рекордно короткие сроки. Основной удар намечался на Ленинградском направлении и именно там были сконцентрированы основные силы финской армии и шюцкора [1].
Великобритания поставила большое количество вооружений и техники, повысив таким образом шансы финнов на успешное завершение броска к Ленинграду, а Соединённые Штаты предоставили солидный кредит в десять миллионов долларов [2].
Военные эксперты и разведки всех государств внимательно отслеживали все приготовления воюющих сторон, так как в этой войне можно было реально оценить силы Советской России, как участника полномасштабного конфликта.
