Такой смешной король! Повесть 2: Оккупация - [66]

В кинотеатре «Скала» шёл фильм «13 стульев» с Гейнц Рюманом в главной роли. Гиммлер посетил учебный лагерь эстонского легиона, это обнадёживало, легионерам до последнего гренадера удастся скоро раздобыть какой-нибудь крестик. Это в общем показалось утешительным. Хотя фотографии в газетах, на которых сняты отступающие немецкие солдаты, взрывающие железнодорожные линии, опять же все надежды сводили на нет. Разные другие газетные информации тоже наблюдательному человеку надежд не прибавляли. Например, главный шеф самообороны, некий Скульттатус, благодарил самообороновцев республики, назвал их примерными воинами и, сев в поезд, распрощался с Главным Городом, то есть укатил в Германию, не сказав, когда вернётся. Далее республиканцев попросили пожертвовать десять процентов из зарплаты на благо победы. Но что могут дать какие-то жалкие-прежалкие проценты в оккупационных марках?

В небесно-синем доме провожали Отто Швальме. Хелли варила кофе, Алфред играл на аккордеоне, Тайдеман рассказывал Королю Люксембурга о других королях — бывшем румынском, который поступил на службу в рекламную фирму в Северной Америке за тридцать пять тысяч долларов в год, и о короле Италии — Викторе Эммануэле, который отказался от трона из-за того, что быть королём в таком паскудном мире нет никакого удовольствия. После чего итальянцы, говорят, до того обнаглели, что науськанные каким-то своим маршалом объявили войну Германии…

Отто уезжал в Германию и откровенно этому радовался. Наконец он увидит свою семью и наконец ему не надо чувствовать себя виноватым перед Алфредом, а в Германии он стал нужен по специальности, там нуждаются в тех, кто мог бы вложить свежую инженерную мысль в строительство оборонительных сооружений.

А Большая Урве что ни день, то зовёт Короля: «Приходи к нам, мне мальчики ой какие истории рассказали!..» Её матери почти всегда нет дома, поэтому Король, хотя и хотел услышать истории, идти опасался: вдруг она пристанет «Лечи меня…» Что тогда?

Глава XII

Король Люкс, как он, помнится, разрешал к себе запросто обращаться Свену да Вальдуру, ещё наслаждался свободой, бегал, хотя опять настала осень и опять должна начаться каторга. Но пока ещё свобода, и он наблюдал, как режут камыш в старых замковых рвах, как в панике разбегаются утки. Его всегда занимал вопрос: как они проводят зиму, эти утки? Когда замерзает море, когда бывают морозы, такие, что реки и колодцы до дна промерзают, где же тогда живут утки? Ведь едва потеплеет и начинается весна, они опять то тут, то там показываются на побережье, потом их полно везде, они разгуливают по парку, словно именно они в нём хозяева. Где они зимуют? Но не станет он никогда расспрашивать, когда-нибудь сам узнает.

Он, собственно, как будто интересовался, кажется, у Манчи в своё время. Помнится, про уток разговор был: почему их нет на пруду в Звенинога? Тогда Манчи уснул на телеге во дворе Сааре, и девки во главе

с Манчитой вытащили его со двора вместе с телегой, прикатили к пруду и загнали в самую середину. Пруд неглубокий, вода едва колёса покрыла. С берега стали швырять в него небольшие камешки, один ударил Манчи по носу, он в испуге спрыгнул с телеги: «Кто тут дурака валяет!» И как же он тогда вскрикнул от страха, оказавшись по брюхо в воде! Об этом долго в Звенинога звон ходил. Да, помнит Король, хотя он был тогда маленький, это ещё до прихода марсиан. Но что Манчи насчёт уток сказал, этого он не помнит, всё-таки очень давно это было.

Однажды он пробирался в замок через маленький ржавый железный люк в самом основании западной стены. Он шёл вдоль стены, вокруг никого, здесь редко проходили люди. Дошёл до люка, встроенного в стену, видимо, в те времена, когда замковыми помещениями пользовались в качестве зернохранилища. Потянув за ручку, Король убедился, что люк не задраен, и проскользнул в него.

Он очутился в сыром подвале со сводчатым потолком. Ходил из подвала в подвал, в некоторых помещениях полы из доломитных плит выломаны. Он искал тот подвал, где было это… В замке царила могильная тишина, хотя на дворе день. Долго бродил он в этой зловещей тиши в сумраке: свет сквозь маленькие оконца в толстых стенах пробивался с трудом. Король шёл из одного помещения в другое, а тот подвал не попадался. Он потерял ориентацию. И не было летучих мышей, но они как будто должны быть…

В подвалах ничего, они пусты, ни мебели, ни утвари, ни старого, ни очень старого — ничего. Он пытался сообразить, с какой стороны могла быть луна, если бы была ночь, и двинулся в ту сторону, рассматривая стены, ища выцарапанные на них надписи, имена, но в темноте трудно рассмотреть. Вдруг в одном из подвалов на что-то споткнулся, здесь посветлее, он пришёл в юго-западную часть замка, где солнце ярче освещало, окна здесь тоже небольшие, вернее, они даже меньше, квадратики с толстыми крестовидными решётками. Он споткнулся о матрац…

Может, это тот?.. Матрац действительно весь залит неизвестно чем и словно изрезан, распорот, в уголке из него выпрыгнули ржавые пружины. Может, на этом матраце он и лежал, тот человек с распоротым животом и раскрытым ртом, словно дико хохоча?.. Тогда должна быть где-то недалеко лестница на первый этаж, на галерею. Король направился наугад и вышел к лестнице, поднялся по ней и очутился на галерее, в точности так, как тогда во сне или наяву, в бреду или в действительности.