Такие разные братья - [51]

— А сколько он спать будет? — спросила Катерина, поёживаясь, при взгляде на Стояна, выглядел он ещё омерзительнее, чем Бажен в своё время.

— Пару дней минимум. Как раз будет время понаблюдать за его снами и понять, насколько девица ему успела внушить свои идеи. А дальше посмотрим, — Баюн деловито запер дверь в комнату и в коридор и вышел в свою личную опочивальню.

За обеденным столом царило оживление. Кот рассказывал о том, как торговался с болотником, и излагал диалог так, что все хохотали до слёз. Даже Волк фыркал. И тут в окошко заскрёб лапкой Дубок, маленький ручной карандашик, который будучи дома, то есть в Дубе, брал на себя функции сторожевого сучка-наблюдателя.

— Чего это он? — удивился Кир.

— Письмо принесли, — важно объявил Баюн. — Ратко, открой окно, пожалуйста.

В открытое князем окно влетел серый голубок, и опустился в руки Катерине. Та сняла с лапки маленький сверточек, и раскрыла.

— Это тебе! — она передала письмо Ратко.

Тот озадаченно глянул на Катерину. — Мне? Кто мне может сюда письма слать?

— Это от Златы, — Катерина прекрасно знала, что в письме. И вообще, о ситуации знала значительно больше самой Златы, но говорить об этом, разумеется, не могла.

Ратко озадаченно развернул крохотный клочок и начал читать. И чем больше читал, тем больше мрачнел.

— Стоян заболел драконовой чумой, начался бред и приступ, он разнёс дверь сторожки, где его заперли и убежал. Никто его найти не может, в городе паника. Я нужен отцу, — он поднял глаза на Баюна. — Я могу попросить меня довезти?

— Конечно! Сивка отвезёт, — Баюн изобразил на морде встревоженное выражение. — Я надеюсь, что всё наладится. Может, помощь нужна?? Катюшу с тобой не отправить?

— Нет, ни в коем случае! Я был бы счастлив, если бы и Злата где-нибудь подальше была бы от города. Это страшная зараза. Где он её подхватить мог? — Ратко встал из-за стола и отправился собираться. Выехал он очень быстро, и когда Сивка скрылся из глаз, и Волк угнал Степана и Кира на очередную пробежку, Кот почесал лапой за ухом и проговорил:

— Хорошо бы до Ратко эта красавица не добралась. Что-то я об этом не подумал!

— Не доберётся. То есть добраться может, сделать с ним ничего не сможет, — уверенно ответил Волк. — Паренёк, в отличии от брата, имеет защиту, на влюблённого её морок не действует. Так что заморочить его красавица не сможет, а вот физически захватить, это да, может попытаться. Слуг у них достаточно, но это уж я прослежу. К ночи постараюсь за ним успеть. А вы тут за Стояном приглядите.

— Само собой. А ты там приглядывай и не только за Гориславой этой. И как раз не вредно будет показаться то тут, то там, в виде Стояна, — кивнул Баюн Волку.

Не любила Катерина, когда Волк один улетал! Но, тут уж деваться было некуда, и Волк вечером отбыл, а они с Котом устроились в Катиной комнате с зеркальцами. Над Катиной головой зависла Жаруся, посматривая в зеркальце, а заодно и освещая его. В княжьих теремах и правда царила паника. Все поглядывали друг на друга подозрительно, а не проявится ли ещё у кого-нибудь страшная личина, кожа напоминающая крупную чешую и волдыри? Драконова чума была очень страшна у мужчин. Они, кроме страшного вида и жара, могли впасть в жуткую ярость, круша всё, что под руку попадается, поэтому при эпидемии опасна была не только сама болезнь, но и страшные схватки среди заболевших. Женщины переносили всё гораздо легче и никогда не были подвержены яростным приступам.

— Жалко им такое устраивать, — вздохнула Катерина.

— Жалко, а что если эта Горислава своего добьется и беда у них будет посерьёзнее? — покачал головой Баюн, всматриваясь в озадаченную Гориславу, не обнаружившую на условленном месте Стояна. — Ну-ну и что же ты ещё придумаешь? — пробормотал он. А потом, оставив для наблюдения за зеркальцами Жарусю, Кот с Катериной ушли просмотреть сны Стояна.

Катерина с ужасом всматривалась в сонные картинки, зависшие над лежащим в сонном оцепенении Стояном. — Кот, он что, уже был готов подлить отцу яд?

Сон за сном Стоян шел по пустому коридору к опочивальне отца, держа в руке крохотный круглый пузырёк, открывал дубовую дверь, входил, поворачивал налево и приближался к небольшому столу у окна с серебряным кувшином с водой, аккуратно откупоривал пузырёк, и протягивал руку, его вылить в воду. А дальше то распахивалось окно и он ронял пузырёк на пол, то отец внезапно перехватывал его руку, то это делал Ратко, то Злата, один раз из окна влетела птица и ударила его руку, выбив пузырёк.

— Кот, что с ним?

— Катенька, он не хочет. Он сопротивляется тому, что ему наплела Горислава, поэтому и происходит что-то в последний момент. Хорошо бы ему помочь. Постарайся придумать для него что-то, что могло бы его поддержать, — Кот благожелательно посмотрел на Катерину, а потом спрыгнул с лавки и ушел из комнаты.

Катерина смотрела на спящего, изуродованного зельем Стояна и вспоминала Бажена. — Тогда-то надо было отогнать кошмары, забыть их и помочь идти дальше. А сейчас? Стояна не заставишь её забыть. И что же я могу сделать? Я вообще в этом не разбираюсь, мне всего тринадцать! — она даже рассердилась на Баюна. — Как я могу ему помочь-то? Хотя… — Катерина вспомнила Гордею, которая легко послала Степана в туман, в ловушки, украсть материнское ожерелье. — А тут ещё того хлеще! Разве может любовь требовать таких страшных вещей? Сказали тебе возненавидеть, погубить, убить самых близких, и ты делаешь! Тогда это и не любовь вовсе, а что? Как Баюн говорит? Морок? Её власть над тем, кем она хочет управлять? Тогда это и можно и нужно разрушить! А как? Может, показать ему, что будет, если он выполнит её желание? И если Стоян после этого откажется отцу вред причинять, Горислава выдаст такую реакцию, которая его отрезвит! — Катя призадумалась, прислушалась к себе, уловила какую-то закружившуюся рядом мелодию, и на неё начали нанизываться, меняться местами, устраиваться поудобнее слова. Она быстро достала блокнот из своей серой сумки и записала то, что придумалось для Стояна, а потом пошла разыскивать Баюна. Он возлежал на малиновой бархатной лежанке и наблюдал, как щетка-самочёска приводила в порядок шёрстку на правом боку.