Такая страна (Путешествие из Москвы в Россию) - [30]
- А когда все обвалилось, вы могли, вернувшись осенью, поднять рухнувшие финансы?
Он смеется.
- А вы возьмите мое выступление в Совете Федерации осенью. Прежде чем взяться за эту работу, когда мне предложили в августе - сентябре вернуться, мы долго думали и сформулировали предложения. Они и сейчас остаются в той же редакции, в которой мы их делали в сентябре. Мы изучили опыт других государств, где случались системные кризисы. И знали, что нужна система экономических и законодательных мер. Совершенствование налоговой системы. И укрепить рубль.
- Да как же его укрепишь?
- Системой мер...
Русский вопрос
- Вы, как государственник, понимаете, что нужна идея, национальная идея правильно? Но какая идея? Что это вообще такое - быть русским?
- У нас, по-моему, о русских не говорят. Теперь говорят - "россияне".
- Мне это режет слух. А вам как это слово?
- Я отношусь к нему нормально. Действительно, мы россияне...
- Многие стесняются слова "русский", да?
- А чего ж мы стесняемся?! Мы вспоминаем о русском характере только тогда, когда надо гореть в танке, когда надо сбивать самолеты. Тогда мы можем поклониться русскому народу до земли. А как все это ушло, так сразу все стали россияне.
- Точно, пора уже об этом сказать открыто.
- Не то что пора сказать. А просто надо говорить. И не в ущерб. Если русская нация - государственнообразующая, то чего же мы стесняемся? Если эта нация будет сплоченней, то хорошо будет и всем. Она должна объединять всех.
Я не националист, но порадовался тому, что коми уделяют большое внимание самобытности и изучают свой язык.
- В России русский тоже пока учат.
- В Башкортостане, в Татарстане мне нравится, что там возрождается национальная культура. Только мы ничего не говорим о русской культуре. Слово "русский" стало какой-то оттенок носить... А ведь русская нация государственнообразующая нация. 80 процентов населения, если не больше, русские. Я не националист...
Послание евреям: Макашов
не свет в окошке
- Виктор Степанович, я к вам хочу обратиться как к представителю государственнообразующей нации. Вот были результаты опросов, так вроде почти половина русских - антисемиты, одобряющие Макашова. Это как?
- Минуточку, при чем тут это? Я не думаю, что Макашов русский. Мне кажется, он еврей. Видно, у него задание, или он сам там все... Что значит: "Бей жидов"? А завтра что, бей татар, потом калмык? Да ну, это извращение.
- Будь ваша власть, вы б его пресекли?
- Его давно судить надо. Власть употреблять надо. Мы, народы России, тысячелетие рядом живем. Я никогда не соглашусь ни с Макашовым, ни с баркашовцами - это нацисты, по сути дела. Опасное явление!
- А что ответить евреям, которые бегут из России?
- Да ну что вы, у нас, слава Богу, немного макашовых. Я не думаю, что дойдет до каких-то эксцессов. Это исключено. Власть должна это пресекать.
- Давайте рассмотрим конкретный случай. Вот мои знакомые, еврейская семья, подали документы на выезд в Германию. Глава семьи, ее зовут Люба, спрашивает у меня - ехать или нет? Скажу "да" - тогда ж мне придется вокруг ее дома ходить караулить! Не ровен час, Макашов придет в окошко ссать, а у нее как раз первый этаж. А вы - можете взять такую ответственность?
- Можешь ей вот что передать, от меня: "Оставайся, Люба! Макашов - один! Не Макашовы определяют, не будет этого! Жизнь наладится!" Пусть Люба надеется, что придут нормальные люди и нормально будут работать и все организовывать.
Вот сколько уехало евреев, немцев, а как стала у нас жизнь налаживаться, так они стали возвращаться. Почему Козаков вернулся?
"Что, русские уезжают?"
- Да... Мы 80 лет жили в одной семье, каких только песен не пели! А все развалилось, как карточный домик. Посмотрите, какое в республиках отношение к русским, а ведь какие братья были.
- Да русские и сами-то друг друга не очень жалуют. Вон сколько русских беженцев из бывших республик! Они себя чувствуют брошенными и не нужными России. Обижаются, что даже немцы в 45-м, в разгромной ситуации, и то больше помогали своим беженцам из Польши и Прибалтики...
- Что-то я такого не слышал. Я, наоборот, знаю, что есть поселки беженцев...
- Да? А РНЕ замечательно осведомлено о бедах русских беженцев и очень плотно с ними работает. Вам бы надо с Лидией Графовой встретиться, она главная в Форуме переселенческих организаций. А как вам нравится, что все больше русских собираются уехать в Чехию, в Канаду, в Аргентину?
- Да что вы, впервые слышу. Что, русские уезжают?
- Да. Что бы вы им могли сказать?
- Я не только русским, я всем хочу сказать - не надо уезжать. Надо порядок навести в своем доме. Все меры надо принять. Облегчить жизнь людям. Принимать меры в экономике. Когда будут рабочие места, все наладится...
"Врастопырку - ничего не будет"
- Вот поэтому я и говорю: в экономике порядок надо навести!
- А как, как?
- Я всегда это знал и сейчас знаю: работать надо! Да, конечно, расплывчато, размазанно, врастопырку - ничего не будет. Сегодня нужны прозрачные серьезные меры, чтобы все видели. Над чем работает правительство и как оно работает. А то - ни с кем не советуются, никого не собирают. Мы что, опять отдали на откуп кому-то свою страну? Или это наше дело всех?
Два циничных алкоголика, два бабника, два матерщинника, два лимитчика – хохол и немец – планомерно и упорно глумятся над русским народом, над его историей – древнейшей, новейшей и будущей…Два романтических юноши, два писателя, два москвича, два русских человека – хохол и немец – устроили балаган: отложили дела, сели к компьютерам, зарылись в энциклопедии, разогнали дружков, бросили пить, тридцать три раза поцапались, споря: оставлять мат или ну его; разругались на всю жизнь; помирились – и написали книгу «Ящик водки».Читайте запоем.
Эта книга — рвотное средство, в самом хорошем, медицинском значении этого слова. А то, что Кох-Свинаренко разыскали его в каждой точке (где были) земного шара, — никакой не космополитизм, а патриотизм самой высшей пробы. В том смысле, что не только наша Родина — полное говно, но и все чужие Родины тоже. Хотя наша все-таки — самая вонючая.И если вам после прочтения четвертого «Ящика» так не покажется, значит, вы давно не перечитывали первый. А между первой и второй — перерывчик небольшой. И так далее... Клоню к тому, что перед вами самая настоящая настольная книга.И еще, книгу эту обязательно надо прочесть детям.
Одну книжку на двоих пишут самый неформатно-колоритный бизнесмен России Альфред Кох и самый неформатно-колоритный журналист Игорь Свинаренко.Кох был министром и вице-премьером, прославился книжкой про приватизацию — скандал назывался «Дело писателей», потом боями за медиа-активы и прочее, прочее. Игорь Свинаренко служил журналистом на Украине, в России и Америке, возглавлял даже глянцевый журнал «Домовой», издал уйму книг, признавался репортером года и прочее. О времени и о себе, о вчера и сегодня — Альфред Кох и Игорь Свинаренко.
Выпьем с горя. Где же ящик? В России редко пьют на радостях. Даже, как видите, молодой Пушкин, имевший прекрасные виды на будущее, талант и имение, сидя в этом имении, пил с любимой няней именно с горя. Так что имеющий украинские корни журналист Игорь Свинаренко (кликуха Свин, он же Хохол) и дитя двух культур, сумрачного германского гения и рискового русского «авося» (вот она, энергетика русского бизнеса!), знаменитый реформатор чаадаевского толка А.Р. Кох (попросту Алик) не стали исключением. Они допили пятнадцатую бутылку из ящика водки, который оказался для них ящиком (ларчиком, кейсом, барсеткой, кубышкой) Пандоры.
Широко известный в узких кругах репортер Свинаренко написал книжку о приключениях и любовных похождениях своего друга. Который пожелал остаться неизвестным, скрывшись под псевдонимом Егор Севастопольский.Книжка совершенно правдивая, как ни трудно в это поверить. Там полно драк, путешествий по планете, смертельного риска, поэзии, секса и – как ни странно – большой и чистой любви, которая, как многие привыкли думать, встречается только в дамских романах. Ан нет!Оказывается, и простой русский мужик умеет любить, причем так возвышенно, как бабам и не снилось.Читайте! Вы узнаете из этой книги много нового о жизни.
Два романтических юноши, два писателя, два москвича, два русских человека — хохол и немец — устроили балаган: отложили дела, сели к компьютерам, зарылись в энциклопедии, разогнали дружков, бросили пить, тридцать три раза поцапались, споря: оставлять мат или ну его; разругались на всю жизнь; помирились — и написали книгу «Ящик водки».Читайте запоем.
Сделав христианство государственной религией Римской империи и борясь за её чистоту, император Константин невольно встал у истоков православия.
Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…
Ник Уда — это попытка молодого и думающего человека найти свое место в обществе, которое само не знает своего места в мировой иерархии. Потерянный человек в потерянной стране на фоне вечных вопросов, политического и социального раздрая. Да еще и эта мистика…
Футуристические рассказы. «Безголосые» — оцифровка сознания. «Showmylife» — симулятор жизни. «Рубашка» — будущее одежды. «Красное внутри» — половой каннибализм. «Кабульский отель» — трехдневное путешествие непутевого фотографа в Кабул.
Книга Сергея Зенкина «Листки с электронной стены» — уникальная возможность для читателя поразмышлять о социально-политических событиях 2014—2016 годов, опираясь на опыт ученого-гуманитария. Собранные воедино посты автора, опубликованные в социальной сети Facebook, — это не просто калейдоскоп впечатлений, предположений и аргументов. Это попытка осмысления современности как феномена культуры, предпринятая известным филологом.
Не люблю расставаться. Я придумываю людей, города, миры, и они становятся родными, не хочется покидать их, ставить последнюю точку. Пристально всматриваюсь в своих героев, в тот мир, где они живут, выстраиваю сюжет. Будто сами собою, находятся нужные слова. История оживает, и ей уже тесно на одной-двух страницах, в жёстких рамках короткого рассказа. Так появляются другие, долгие сказки. Сказки, которые я пишу для себя и, может быть, для тебя…