Такая страна (Путешествие из Москвы в Россию) - [29]

Мы разговаривали с ним в офисе его движения с удивительным названием "Наш дом - Россия". Это на проспекте Сахарова, 12. Проспект тоже странный, он широкий и прямой, но только очень короткий. Это - путь из ниоткуда в никуда. Или, если посмотреть с комплиментарной для Виктора Степаныча точки зрения, взлетная полоса. Она и не должна быть слишком длинной: разогнался - взлетел, а дальше вперед и вверх. Может, и правда так?

Разбор полетов

- Виктор Степаныч! Сегодня - 23 марта 1999 года. Ровно год прошел с того самого дня! Как вас того... Ну, вы помните...

- Помню! - Он смеется.

- Вы за этот год узнали что-то новое о друзьях, о политике?

Он невесело смеется.

- Все осталось как есть. Критиковали меня всегда... Не могу сказать, что на кого-то у меня есть обида.

- А на коллег по политике?

- Да я и так им реальную цену знал, кто чего стоит, кто какую политику осуществляет и ради чего. Оппозиция всегда меня критикует. (Я не говорю о левых, о крайних, крайние - они больные люди.) Это не мелочь, но вчерашний день.

- То есть за время вашей карьеры вы столько видели, что вас уж ничем не удивишь.

- Абсолютно, абсолютно.

- Что изменилось в вашей жизни?

- Я много стал бывать в регионах. Раньше мне этого не удавалось сделать. Ну, конечно, там бывал, но как бывал? Больше суток я нигде не был.

- Ну да, прилетел, быстро собрал партхоз-актив.

- Хозактив.

- Ну, пардон.

- А сейчас я на трое суток, на четверо могу выехать! И с рабочими, и с руководителями встретиться.

- Последняя поездка у вас какая была?

- В республику Коми. Хорошая поездка! Это газовый, нефтяной край. Были в институтах, на заводах...

- В неформальных беседах что люди вам говорили?

- Все спрашивали: "Что происходит?"

- Так они что, не понимают?

- А вы что, понимаете?

- Что - я? А вы-то понимаете? Вы что народу отвечали? Почему все так?

- Мы проиграли американцам в "холодной войне". Не потому, что они умней, а потому что мы дурней. Не мы дурней, а руководители наши. А живем мы плохо не потому, что проиграли войну. Это Союз потерпел поражение. Союз проиграл, а Россия пошла своим путем.

Коли мы пошли на тот путь, который выбрала Россия - смена политического строя, развитие демократии, переход с централизованной на рыночную экономику, ничего в этом плохого нет. Я считаю, что это единственный правильный путь. Но решения должны быть очень взвешенные. А не так, что с 1 января либерализация всеобщая и общий развал централизованной системы. А что взамен? А взамен советская конституция, советские законы - все осталось, а мы сразу пустились в рынок. В 92-м году пришли эти и стали все рушить, ну вот мы и... дергаемся. Вылазим из грязи. Только поднялись оттуда, а нас опять в грязь.

Светлое прошлое: вместе с тем были отдельные достижения

- А про свою работу вы что рассказываете людям?

- Я людям объяснял, что мы инфляцию от 2500 процентов привели к 11. Мы накопили более 23 миллиардов долларов резерва! Притом что в 92-м было, стыдно говорить, меньше одного. Под руководством Черномырдина со всеми делами, с трудностями, с ошибками работали... В 93-м году получили инвестиций в Россию 300 миллионов. А в 97-м только прямых инвестиций получили 5. Миллиардов. С портфельными - 12 миллиардов. А это непросто - доверие стало, законы появились. Политика понятная стала, рубль стал конвертируемый. Но самое главное - доверие к российскому руководству появилось на Западе. Поначалу мы, конечно, не все умели, не все знали. Не было законов, это надо было создать и отработать. И конституцию приняли, и законы стали принимать, и сами начали учиться...

Хотите знать как? Спросите ЧВС

- Но как только вы всему научились и поняли, как исправлять ошибки, наступило 23 марта 1998 года, так?

- Наступило...

- А если б вы остались, так что, скажете, не было бы дефолта?

- 17 августа не было бы! Да, были проблемы, кризис мировой, мы две волны прошли - в ноябре и феврале. Мы были готовы и ждали. Были меры финансовые, были резервы.

- А что вы отвечаете критикам, которые утверждают, что вы строили пирамиду и она должна была рано или поздно обвалиться?

- Действительно, это была неизбежность.

- Неизбежность чего - обвала?

- Да нет же, неизбежность внутреннего заимствования! Это везде делают. Когда принимали бюджет, было все ясно: когда нам увеличили расходную часть, а платить нечем, мы вынуждены были пойти на заимствования и внешние, и внутренние. И это все согласовывалось с Думой и принималось ею. Так что не надо тут искать Черномырдина. Черномырдину ни разу не удалось утвердить бюджет в том виде, в каком его вносили! Всегда добавляли, добавляли... Но мы шли на это. Мы понимали, что придет время, когда надо будет рассчитываться.

- Вы когда хотели начать выплаты?

- С 98-го года. Мы тогда уже начали рассчитываться!

- Сейчас, когда страсти улеглись, все чаще говорят - а зачем дефолт, начали бы потихоньку вести переговоры.

- Так оно и должно было быть. Дефолты были и раньше, и моратории но это обсуждалось, предупреждались страны. А молодежь склонна к радикальным мерам. Вот, допустим, я у вас взял в кредит, а утром вы просыпаетесь в понедельник и слышите - не от меня притом, а по радио - что и как. Мог бы позвонить. Да вы что, ребята, дикари и то так не поступают!