Так велика моя любовь - [182]

Но в этот момент стоявший за лейтенантом мужчина попытался обойти его, чтобы приблизиться к Максиму, и офицер схватил его за отвороты поношенного балахона. Однако тот был преисполнен решимости добиться своего и рванулся вперед, протащив лейтенанта за собой. Наконец юноше удалось утихомирить незнакомца. Возмущенный столь наглым поведением, заставившим его забыть о своем благоговейном ужасе перед министром и маркизом, он выпрямился и одернул китель.

— Прошу прощения, милорд, этот человек утверждает, что он посыльный и выполняет важное за… — Он застонал от боли, когда чей-то локоть впился ему в ребра и отодвинул его в сторону.

— Меня зовут Вилльям Бенкс, ваша милость, — сообщил этот странный человек. Он вытащил из кармана балахона свиток, скрепленный красной восковой печатью с неразборчивым оттиском. Искоса взглянув на Максима, он похлопал по ладони свернутым в трубку документом. — Я дал клятву доставить эту бумагу прямо в ваши руки. Мне сказали, что за это я получу от вас золотой соверен.

— Этот человек — вор! — гневно воскликнул лейтенант.

Максим вынул из кошелька золотую монету и поводил ею перед загоревшимися алчным огнем глазами крестьянина.

— Вот деньги, которые ты просишь.

Посыльный хотел было взять у Максима монету, но тот быстрым движением опустил ее в карман. Покосившись на лейтенанта, крестьянин передал свиток Максиму.

— Кто тебе его дал? — спросил Максим, удивленный тем, что с наружной стороны письма были перечислены все его титулы.

— Я не знаю этого человека, — ответил посыльный. — Он был в плаще с капюшоном, да и было темно, когда он постучал в мою дверь. Я долго ехал, чтобы привезти вам письмо. Его милость дал мне мало денег, их хватило, только чтобы заплатить лодочнику. Если бы он не предупредил меня, что мне здесь заплатят, я б никогда не поехал. — Он постучал ногтем по свитку. — Он сказал, что письмо важное и чтоб вы сразу же прочли его.

Максим взломал печать и поднес письмо к свету. Внезапно на его лице отразился такой неподдельный ужас, что министр забеспокоился. Максим в ярости смял письмо. Его глаза гневно сверкнули, из горла вырвался звук, похожий, как показалось сэру Франсису, на стон раненого животного.

— Что случилось?

Слова министра донеслись до Максима как бы издалека. Им овладело такое бешенство, что он готов был, не раздумывая, немедленно броситься в погоню. Ему стоило огромного труда взять себя в руки.

— Илис взяли в заложницы, — нахмурившись, мрачно произнес он и протянул письмо Уолсингэму. — Похититель требует выкуп.

— Так стоит оно золотого соверена? — встревоженно спросил посыльный. Судя про выражению лица маркиза, его милость вряд ли отдаст ему обещанные деньги.

— Забирай и пошел вон! — бросил через плечо сэр Франсис. — Пусть капитан Рид проследит за этим человеком, — обратился он к лейтенанту.

Министр повернулся к Максиму, но успел лишь заметить, как тот выбежал в дверь. Сэр Франсис довольно долго размышлял, перебирая пальцами свою аккуратную бородку. Подняв руку, он защелкал пальцами, привлекая внимание майора Четвертого драгунского полка. Увидев, что тот двинулся в его сторону, сэр Франсис направился в личные апартаменты.

Когда Елизавете принесли записку от первого министра, она совещалась с группой дворян из северных графств. Ее брови недовольно сдвинулись, и она, извинившись, еще раз перечитала записку. Потом написала несколько слов лорду Берли и подозвала к себе полковника Третьего полка королевских стрелков, являвшегося командиром ее агентов.

Расположившись в своем доме в Стиллиардсе, капитан фон Райан изучал декларации судового груза и счета за фрахт, когда в комнату ворвался Джастин. Юноша положил перед ним письмо, но не дал капитану возможности прочитать его.

— Это от Максима! Илис похитили из Бредбери!

Николас вскочил и стукнул кулаком по столу. Проклятия, слетевшие с его губ, были настолько страшными, что ошеломили даже Джастина. Спустя несколько минут капитан и юноша в спешке носились по дому, чем возбудили жгучее любопытство герра Дитриха. Через час они уже были готовы и, несмотря на близившийся вечер, двинулись в путь, прихватив с собой герра Дитриха.

Сэр Кеннет находился в своем поместье к северу от Лондона и занимался накопившимися за долгое отсутствие делами, когда прибыл посыльный от Максима. Сэр Кеннет взломал печать и прочитал письмо, а потом с тем же посыльным отправил записку Шербурну. Перепрыгивая сразу через три ступеньки, он влетел в свою спальню и принялся поспешно переодеваться и вооружаться.

После того как Максим вошел в особняк Редборнов, чтобы подготовиться к дальней дороге, и сообщил, что Илис опять похитили, Эдвард Стэмфорд остался единственным, кому удалось найти умиротворение в снах. Легкие шаги Арабеллы, вынужденной прервать свое пребывание в Лондоне в связи с новым поворотом событий, не привлекли ничьего внимания. Она покинула особняк и направилась в поместье мужа. Там Арабелла велела приготовить лодку для путешествия в Бредбери и далее.

Дважды венчанная и единожды овдовевшая Кассандра отдавалась ставшему любимым в последние недели времяпрепровождению: она распекала своих сыновей, не пожелавших действовать в соответствии с ее указаниями и не сумевших предугадать то, что произошло с ее семейством. Она не сомневалась, что Илис или Арабелла уже хлопочут о ее аресте и что ее тут же опознают и арестуют, стоит ей покинуть дом, где они сейчас обитали. Все муки вынужденного заточения обострялись из-за того, что Кассандра была лишена всего, к чему привыкла за долгие годы жизни в роскоши. Поэтому она изливала свою желчь на сыновей, всеми способами пытавшихся оправдаться перед ней.