Так скучают в Утопии - [122]

Нескончаемые усилия возобновились. К счастью, мы были уже почти у цели. Детали берега с каждой минутой проступали все более отчетливо. Мы приближались к каменистому мысу, о который разбивались огромные волны. О том, чтобы подплыть к нему, не могло быть и речи. Но справа открывалась, похоже, более спокойная бухта.

Мы миновали мыс. Был уже виден серый песок пляжа. Еще сто метров — и мы на месте. Мы уже перестали экономить силы — оставалось сделать последнее усилие. Я чувствовал себя на полном пределе сил, даже перед глазами все расплывалось.

Моя ступня коснулась дна. Я упал вперед и позволил волне подхватить меня. Луис подхватил меня под мышки, пытаясь вытащить на берег. Но, вероятно, он был не многим лучше меня: у него подкашивались ноги.

Слепящая вспышка. Голос майора:

— Оставайтесь в воде! For God’sake[42]! Держите голову под водой!

Луис нырнул. Мне хватило присутствия духа, чтобы сделать глоток воздуха, прежде чем последовать его примеру.

Мощный гул наполнил мою голову. Под ногами затрясся песок. Я попытался задержать дыхание на максимально возможное время.

Казалось, вода вокруг испарилась. Меня обдало горячим ветром, чуть не оторвав от земли. Вода вернулась: огромная волна обрушилась на меня, отбросив на несколько метров вперед. Я покатился по песку с такой скоростью, что думал, обдеру всю кожу. Луис упал рядом со мной. Макларен и Жаклин шли к нам, словно пьяные. Невыносимый гул, ревущий и одновременно потрескивающий, наполнил мои уши.

— Не оставайтесь там! — прокричал майор. — Это ядерная бомба!

Немного отдышавшись, он добавил:

— Думаю, довольно далеко отсюда, но мы дешево отделались... Давайте укроемся в гротах. Могут быть и другие.

Я увидел, что в глубине пляжа открываются достаточно глубокие впадины, выдолбленные морем. Мне удалось встать и побежать, пошатываясь, к этим укрытиям. Одно из них расширялось внутри по краям. Все четверо мы нырнули в боковое углубление. Почти голые, обессиленные, покрытые ссадинами, мы повалились на сухой песок.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем мы смогли просто пошевелиться. Грохот бомбы прекратился, но поднялся сильный ветер. На пляж обрушивались гигантские волны. Некоторые из них доставали до входа в наше укрытие.

Земля снова содрогнулась. Затем до нас донесся приглушенный звук нового взрыва. Макларен сел: — Еще один... На сей раз — очень далеко... Даже интересно, что...

Его прервал сухой, оглушительный треск — словно где-то рядом с нами ударила молния. Я распрямился. Жаклин приподнялась на локте:

— Боже небесный! Такое впечатление, что у меня больше нет кожи, — простонала она.

— Вам и правда досталось, мисс Баркли. Ваша спина вся изрубцована, словно по ней прошлись плетью с девятью хвостами. Но вы уж поверьте: это лучше, чем радиационные ожоги.

Грот осветила вспышка, и где-то надолго загрохотало.

— Это взрываются в воздухе летательные аппараты, — сказал майор. Вероятно, на очень большой высоте. Шумно... Но безвредно для нас.

Чуть позже пещера, казалось, заходила ходуном. От свода начали отваливаться куски скальной породы. Несколько минут стоял оглушительный шум. Земля дрожала почти беспрестанно. В наше укрытие, обдав нас, ворвалась волна. Затем еще одна. Третья остановился на пороге. Грохот постепенно умолк. В вернувшейся тишине яростный шум моря и ветра показался нам легким рокотом. Луису пришлось кричать, чтобы оказаться услышанным:

— Крушение, семь километров плавания и напоследок — ядерная бомбардировка. И все это в один день. Неплохо так нам досталось!

— Напоследок? Не уверен, что это всё, — проворчал майор.

Полагаю, в этом грохоте только я один его и услышал. Однако на сей раз его пессимизм не оправдался. Долгие минуты прошли без какого-либо нового взрыва. Мы хранили молчание.

Наконец я осторожно пробрался к выходу из пещеры. Все еще дул сильный ветер, и море бурлило, но в мире снова, казалось, воцарился покой. Небо было все таким же чистым. Высоко-высоко тянулась линия тонких, ярко окрашенных облаков. Я вернулся к моим спутникам.

— Занятно: я думал, от ядерных взрывов портится погода и начинаются проливные дожди.

— Так бывает не всегда, — сказал майор. — Это зависит от типа используемой бомбы. А также от местных условий, ветра, выбрасываемого в атмосферу количества радиоактивной пыли. С этой точки зрения наши бомбы довольно чистые.

— Значит ли это, что полученные нами бомбы пришли от наших друзей?

— Вероятно, мсье Бурна. Судя по всему, это был ответ на агрессивные действия против «тарелок».

— Что ж, это радует! Мы терпим крушение, но нас не вылавливают, а забрасывают бомбами...

— И как, по-вашему, командование должно было узнать, что мы потерпели крушение именно здесь? Оно смогло понять лишь то, что остров находится в руках противника.

— Что возвращает нас, — сказал Луис, — к нашей личной проблеме. Предлагаю провести инвентаризацию наших запасов. Со мной все просто: у меня вообще ничего нет.

У нас дела обстояли не намного лучше. Если не считать нескольких влажных трусов и двух наручных часов, наполненных морской водой, мы были не богаче его.

— По крайней мере у нас есть кров, — сказал я, — который хоть как-то защитит нас от ветра и ночного холода.