Так полон или пуст? - [62]

А вот мозг человека исключительно эффективен в превращении свинца в золото. Он проделывает это настолько быстро, что, кажется, затрачивает на работу минимум усилий. Наш мозг ищет и берет на вооружение самый полезный взгляд на любую ситуацию, в которую мы попадаем. Несмотря на то что мы страшимся невзгод (развода, потери работы или болезни), думая, что никогда не справимся с ними, обычно мы все это преодолеваем. Люди имеют тенденцию поразительно быстро возвращаться к нормальным уровням внутреннего благополучия после практически любой беды. Жертвы несчастных случаев, получившие паралич ног, всего через год радуются повседневным событиям точно так же, как здоровые люди[267]. Кроме того, они не отличаются от здоровых по уровню собственных оценок своего счастья в будущем. После развода уже через пару лет люди показывают тот же уровень удовлетворенности жизнью, что за год до развода. Тем, кто овдовел, требуется больше времени, чтобы возвратиться к прежним уровням благополучия, но и они тоже после смерти супруга добираются до них за несколько лет[268].

Ирония, однако, в том, что люди очень плохо прогнозируют, как будут чувствовать себя, если придется столкнуться с такими горестями. Если попросить людей оценить, как они будут справляться со сложившейся ситуацией в случае смерти любимого человека или паралича ног, они склонны переоценивать продолжительность и силу своей эмоциональной реакции. Обычно они отвечают так: «Моя жизнь закончится, я не смогу справиться». Вы никогда не услышите, чтобы кто-то сказал: «Что ж, если мой муж покинет меня, я быстро стану прежней, такой же счастливой, как и была» или «Если у меня отнимутся ноги, то я буду так же оптимистично относиться к своему будущему, как и любой другой человек». Тем не менее в большинстве случаев происходит именно так. Страдающие самыми разными болезнями пациенты говорят о значительно более высоком качестве жизни и уровне счастья, чем предполагают иметь здоровые люди, окажись они в таком положении[269].

Возьмем, к примеру, двадцатитрехлетнего Мэтта Хэмпсона. Однажды, во время, казалось бы, обычной тренировки по регби, жизнь Мэтта перевернулась навсегда. В результате неудачного стечения обстоятельств он сломал позвоночник, и его парализовало от самой шеи – судя по всему, на всю оставшуюся жизнь. За какие-то секунды Мэтт превратился из сильного независимого молодого мужчины в человека, которому круглые сутки требуется помощь. Теперь он передвигается в инвалидном кресле, которым управляет с помощью подбородка, и дышит через респиратор. Почти любой из нас автоматически пожалеет парня. Мы и подумать боимся, что можем оказаться на его месте. А Мэтт, напротив, говорит так: «Жизнь теперь другая. Она не кончилась, просто изменилась и не стала хуже, чем раньше. В некотором смысле стала даже лучше»[270]. «В некотором смысле стала даже лучше» – это потому, что, лишившись одних возможностей, например способности играть в регби, Мэтт компенсировал потерю приобретением новых умений и выявлением в себе других способностей. В своей новой жизни Мэтт пишет учебник по регби и автобиографию. Он ведет интернет-сайт по регби, руководит благотворительной организацией для детей с такими же травмами, как у него, и тренирует местную команду регбистов. Скоро будет построен его новый дом… Не побоюсь сказать, что многие из здоровых людей бледно выглядят на его фоне.

Фокус, который проделывает наш мозг, когда сталкивается с чем-то невыносимым, заключается в быстрых поисках другой стороны медали. Еще не заболев всерьез, мы смотрим на болезнь и связанную с ней инвалидность как на то, от чего нужно спастись любой ценой. Это адаптивный способ рассматривать жизненные трудности: он побуждает нас избегать лишений, держаться подальше от возможных опасностей и заботиться о своем здоровье. Однако, когда мы сталкиваемся с настоящими трудностями, такой способ становится бесполезным. Чтобы продолжать действовать, нам срочно нужно заново проанализировать положение дел и изменить свою оценку ситуации, в которой мы сами теперь оказались, причем таким образом, чтобы быть в состоянии жить дальше.

Разница между представлением, что ваша жизнь закончится, окажись вы в инвалидном кресле, и реальным опытом людей с ограниченными возможностями, которые живут полной и яркой жизнью, – пример постоянной ошибки, известной под названием переоценка воздействия (impact bias). Переоценка воздействия – это склонность людей переоценивать влияние неблагоприятного результата на наше внутреннее благополучие. Психологи обозначили несколько причин, по которым мы склонны переоценивать свою будущую эмоциональную реакцию. Во-первых, прогнозируя свои переживания по поводу еще не случившегося события, мы сосредоточиваем внимание только на отдельных сторонах того, какой будет жизнь после него. Например, представив себя в инвалидном кресле, большинство из нас подумает о том, что изменится в жизни, а то, что останется прежним, не учтет. Да, тогда мы уже не сможем прогуляться пешком, будем посещать только те места, что оборудованы для инвалидов, и станем гораздо более зависимы от других людей. Однако многое из того, что каждый день доставляет нам удовольствие, сохранится. Мы по-прежнему сможем читать книги, смотреть кинофильмы, ужинать в ресторане и проводить время с друзьями и семьей. Поначалу перемены в нашей повседневной жизни покажутся очень существенными и болезненными, но пройдет немного времени, мы привыкнем к новым обстоятельствам, и все, что нас радовало до несчастного случая, снова станет главенствовать в определении нашего благополучия. Игнорирование элементов, которые останутся неизменными, и концентрация только на том, что станет другим, приводят к несовпадению наших прогнозов о своих чувствах с тем, что на самом деле мы в итоге будем чувствовать.