Так они жили - [15]

Женя и сама видела, как дурно Гриша ведет себя со своими маленькими товарищами по играм, да и девушки через Аскитрею передавали ей многое. Девочка старалась всячески убедить брата, но это ей не удавалось.

Он относился к ней с полным презрением и придумал еще новое прозвище — «стриженая принцесса».

Однажды Гриша с Мишей решили устроить нечто особенное.

— Барчук, Григорий Сергеевич, — позвал Миша, таинственно отводя мальчика в сторону. — Вот так штуку я удумал! В прошлом году в барынины именины очень уж красивый феверк пускали… Остались штуки три, «самые хорошие», сказывал тот, что из города приезжал с феверком, — дождь тогда пустить помешал. Вот бы нам их устроить! То-то бы знатно было…

— Отлично! А где же эта штука лежит?

— Бабинька не приказали их в кладовой держать… А спрятаны они в сушиле… Там ларь большой.

— Поди, заперто?

— Под замком… это как есть. А только замок этот пустяковый, я гвоздиком отопру. Только вот как в сушило попасть? Там замок страшенный… надо ключ добыть.

— А у кого ключ? У Анемподистовны ведь!

— Нет, кабы у нее, так и хлопот бы мало. У старшего кучера, у Максима Петровича.

— Ну, этот не даст, — протянул Гриша, знавший непреклонный нрав Петровича.

— Знамо, не даст. Надо так добыть… Я уж удумал! Настька-то косая, ведь она ему внучка… Вот вы и велите ей добыть ключ, когда он отдыхать ляжет.

— Она не согласится. Не посмеет.

— Как не согласится, коли вы ей приказ отдадите? А то, мол, так отдерем, что до новых веников не за будет.

Настя сперва ни за что не соглашалась украсть ключ у деда, но когда Гриша пригрозил ей, что все волосы по одному выщиплет, бедная девочка решилась. Дед спал в сарае, над конюшней, а ключ от сушила висел у него на поясе. Надо было, пользуясь его отдыхом, в полдень, развязать пояс, снять ключ и доставить его Грише, а затем, когда сушило будет отперто и ракеты взяты, положить ключ на старое место.

С горькими слезами, под страхом всяческих угроз, отправилась Настя в сарай. Глаша тем временем должна была занять Марию Анемподистовну, чтобы она не вышла на задний двор и не заметила отпертого в неуказанное время сушила.

Ключ добыли. Настька, в восторге от своей победы, забыла все страхи и рассказывала, как ловко она развязала пояс и сняла ключ, как дедушка страшно храпел и как она испугалась, когда он во сне повернулся.

— Я назад ключ не понесу, а возьму да брошу у порога. Дедушка подумает, что он сам потерял.

— Ну ладно, ладно, сорока, беги теперь, стой у сарая и чуть где пошевелится, сейчас же нам весть давай! — командовал Миша.

В сушило попали благополучно. Ларь отомкнули и вытащили не только ракеты, но еще маленький жестяной ящик с порохом. Его было там не больше четверти фунта, но ребятам представлялось, что они нашли целое сокровище.

— Теперь надо укрыть все до вечера, — объявил Миша. Всю добычу сложили за сушилом и покрыли сверху досками, лежавшими тут же около.

— Слушай-ка, — сказал Гриша своему приятелю, забравшись с ним в кусты крыжовника, где они каждый день потихоньку наедались ягодами, — фейерверка до ночи пускать нельзя… А вот с порохом можно штуку устроить… мне Семен Петрович рассказывал. Раз он, когда маленький был, с братом вырыл яму, положил порох, а сверху положил щит от двери… Спустили туда спичку — как порох-то вспыхнет! И их отнесло за версту… Ну не за версту, а далеко-далеко на щите.

— Поди, ведь щит-то перевернуло? Им не удержаться было?

— Так, говорит, и отнесло, как на кресле!

— Так, поди, пороху-то много было, а у нас только ящичек.

— Мы не щит и положим, а дощечку.

— Ладно, пойдем. Где только устроить, чтобы из садовников кто не углядел?

— А знаешь где? За баней у пруда!

— Разве что там… Настьку и Глашку на караул поставим, чтобы кто не помешал.

Но как ни хитра была Глаша, ей не удалось скрыться от зорких глаз Аскитреи. С балкончика мезонина, где она развешивала для просушки шубы и зимнее платье, хранившееся в кладовой, она заметила, что Глаша, а невдалеке от нее и Настя зачем-то стояли около бани, а за баню пробежал с заступом Миша.

— Уж непременно какую-нибудь шалость затеяли, — решила девушка, и, справившись со своим делом, потихоньку, крадучись за деревьями, прошмыгнула к бане, так что сторожившие не заметили ее.

Над небольшой ямкой, не более полуаршинна [12] глубины, наклонились сидящие на корточках мальчики. Прежде чем она сообразила в чем дело, Миша достал из кармана куртки серную спичку, зажег, чиркнув по грубому сукну панталон, и подал ее Грише, который шепотом твердил:

— Мне дай, я сам попробую!

Затем раздалось шипение, затем взрыв, и оба мальчика с воплем откинулись назад.

Аскитрея бросилась к ним. Настя сунулась на землю с громким воем, а Глаша предусмотрительно улепетывала к дому.

К счастью, беда была небольшая. Мальчики решили сперва попробовать порох, не отсырел ли, и насыпали его очень немного. Поплатился больше Гриша, у которого опалило немного щеку. Это не помешало ему перепугаться чуть не до смерти и поднять отчаянный крик.

Миша остался почти совершенно невредим и вместе с Аскитреей старался унять Гришу.

— Не плачьте, баринок, миленький, не плачьте… А то услышат, прибегут, вам же хуже будет… — уговаривал казачок.