Так это было - [87]

Для того чтобы подтвердить тезис о бездарности немецких генералов, Дениц снял с поста руководителя объединенного командования вермахта фельдмаршала Кейтеля и заменил его… генералом Йодлем.

Все это находилось в полном противоречии с актом капитуляции, где ясно было записано:

«В случае если немецкое верховное командование или какие-либо вооруженные силы, находящиеся под его командованием, не будут действовать в соответствии с этим актом о капитуляции, Верховное Командование Красной Армии, а также Верховное Командование союзных экспедиционных сил предпримут такие карательные меры или другие действия, которые они сочтут необходимыми…»

Но американский генерал Рукс и английский генерал Форд не торопились. Это было на руку Деницу.

В это время И. В. Сталин в Москве сказал маршалу Г. К. Жукову: «В то время как мы всех солдат и офицеров немецкой армии разоружили и направили в лагеря для военнопленных, англичане сохраняют немецкие войска в полной боевой готовности и устанавливают с ними сотрудничество. До сих пор штабы немецких войск во главе с их бывшими командующими пользуются полной свободой и по указанию Монтгомери собирают и приводят в порядок оружие и боевую технику своих войск.

— Я думаю, — продолжал Верховный, — англичане стремятся сохранить немецкие войска, чтобы их можно было использовать позже. А это — прямое нарушение договоренности между главами правительств о немедленном роспуске немецких войск».[29]

Советские представители во Фленсбурге потребовали немедленно завершить полную ликвидацию фашистского государственного аппарата.

— Мы расположились, — рассказывал мне через двадцать лет Горбушин, — на пассажирском пароходе «Патрия». Это большой комфортабельный немецкий пароход, который курсирует теперь между Одессой и Батуми (под названием «Россия»). Англо-американская комиссия тоже размещалась на «Патрии» и долгое время вела закулисную борьбу и оттягивала арест руководителей нового рейха. Они ссылались то на недостаточное количество войск для проведения этой операции, то на отсутствие ответа от своих высокопоставленных чиновников, словом, пытались «заморозить» свои наладившиеся отношения с Деницем.

Только 23 мая после нескольких настоятельных требований советских представителей в один день были арестованы 300 генералов и высших офицеров фашистской армии. Некоторых из них привезли сначала на «Патрию», а остальных — прямо в тюрьму в Бад-Мандорфе.

— Накануне, — рассказывает Горбушин, — всем офицерам нашей контрольной комиссии было объявлено союзниками, что 23 мая ими будет проведена операция по аресту военных преступников, а потому они запрещали нам сходить с парохода «во избежание возможных инцидентов». Несмотря на этот запрет, мы вместе с подполковником Иевлевым по запасному выходу сошли с трапа и на «джипе» выехали в город. Проезжая мимо стадиона, мы увидели около 5 тысяч уже обезоруженных солдат под охраной английских войск. На всех перекрестках улиц были выставлены пулеметные расчеты. Все дороги из города перекрыты. Фашистские флаги исчезли, появились белые. Беспрепятственно мы прошли в штаб Объединенного командования вермахта — в резиденцию Деница, где я взял его портфель, набитый документами. Там было обнаружено завещание Гитлера и много других оперативно важных документов.

Так кончило существование незаконное правительство гросс-адмирала Деница.

23 мая некоторых арестованных привезли на «Патрию». Среди них находился генерал-адмирал Фридебург. В тот же день он отравился.

На следующий день англичане информировали генерала Трусова, что в городе Люнебурге (южнее Гамбурга) покончил жизнь самоубийством еще один из руководителей третьего рейха, и рекомендовали направить наших офицеров, чтобы убедиться в достоверности сообщения.

Полковнику Горбушину предстояло ехать в город Динст (Бельгия), куда союзники поспешили отправить важные документы, касающиеся Советской Армии; поэтому ему поручили заехать и в Люнебург.

25 мая полковник Горбушин и подполковник Иевлев выехали на запад.

Местечко Мейнштедт, близ Люнебурга, было расположено перед большим густым лесом, который тянулся на десятки километров. Он остался цел и невредим: по его дорогам не проходили ни танки, ни самоходки, не громыхали лафеты пушек, а отдаленный грохот войны только эхом отдавался в лесу и терялся где-то в верхушках высоких сосен. Именно поэтому английская караульная служба не придавала большого значения этому лесу, но дорога, которая шла к Мейнштедту, патрулировалась.

Среди английских солдат комендантской команды находилось несколько советских военнопленных, уже освобожденных, но в ожидании отправки на родину пожелавших нести службу наравне с англичанами.

В западной печати, особенно в английской, несколько раз появлялись статьи и репортажи, подробно описывающие последние дни главарей рейха и обстоятельства их ареста. В данном случае они сознательно не называли имена советских солдат, приписывая доблесть поимки военных преступников английскому патрулю. Вот почему хочется более подробно рассказать об этой операции.

Василий Губарев из Рязанской области и Иван Сидоров из Саратовской области вместе с несколькими английскими солдатами 21 мая утром вышли на патрулирование дороги, ведущей в лес. Вооруженные автоматами, они почти целый день прохаживались от Мейнштедта до леса и обратно; только в полдень зашли в комендатуру, чтобы пообедать.