Таинственный изумруд. Серия «Мир детектива» - [41]

– Это правда, – согласился Спенсер. – Хотя и тяжело сознавать, что на кресте несчастной женщины не будет стоять её имени, но, пожалуй, так и ей будет лучше. Она искупила свои грехи… Да упокоит Господь её душу.

Последняя жертва изумруда

Спенсер и Сюлливан уехали из Парижа только после, того как узнали о погребении Дисона и Марты, похороненных на одном и том же кладбище в числе других неизвестных.

Аньель, знавший тайну обоих, счел за лучшее благоразумно умолчать. Полиция со своей стороны тоже по обыкновению не захотела быть чересчур нескромной и таким образом тайна убийства на улице Мира очень быстро канула в лету.

Спенсер и Сюлливан выехали из Парижа через Дьепп солнечным воскресным утром. Мало-помалу, один за другим, скрывались из их глаз величественные очертания города. Как сквозь дымку тумана вырисовывался вдали незаконченный профиль базилики Сакре-Кёр наконец, и он скрылся из виду и шумный город с его кипучей жизнью, радостями и легкомыслием остался позади, как промелькнувшее виденье.

– Прощай, Париж! – вздохнул Спенсер. – Дай Бог, чтобы мне пришлось увидеться с тобой не скоро.

– Да, и я тоже увожу с собой тяжелое воспоминание, – произнес Сюлливан. – Кто бы мог подумать, что в таком прекрасном городе таится столько ужасов и горя. Ну, а теперь довольно грустить. Забудем прошлое, и заживем новой жизнью.

– Есть воспоминания, которые никогда не изглаживаются из памяти.

– Но есть и будущее, которое сулит вам целые годы счастья, – весело произнес Сюлливан. – Вы счастливый человек. Подумайте только, какая награда ожидает вас за все, что вам пришлось перенести.

– Это мое единственное утешение. Все, что я сделал, я сделал только, желая добиться любви леди Мильдред… Кстати, дорогой друг, вы знаете, что будете у меня на свадьбе свидетелем?

– Неужели? – добродушно рассмеялся ирландец. – Ну что ж, я, пожалуй, согласен, но только при одном условии, если невеста согласится исполнить наш ирландский обычай.

– Что это за обычай?

– Она должна подарить свидетелю первый, после мужа и родных, поцелуй.

– Если вы так нетребовательны, улыбнулся Спенсер, – то, я думаю, мы с вами сойдемся.

– В некоторых странах свидетель получает самый первый поцелуй, даже раньше новобрачного, но я уж буду скромным, и как видите, не прошу невозможного, – весело продолжал Сюлливан.

Мало-помалу они начинали приходить в себя после пережитых за последние, дни тяжёлых впечатлений, которые оставили на них гораздо больший след, чем они предполагали сами. По мере того, как поезд уносил их все дальше и дальше от Парижа, на душе становилось все светлее и по приезде в Лондон они были снова веселы, словно дети.

Переночевав там, они на утро, как раз к завтраку, были уже в Брадфильде.

Несмотря на некоторую сдержанность встречи, Спенсер и Мильдред были очень счастливы. Ничто больше не отделяло их друг от друга. Тяжелый гнет так долго заставлявший страдать обитателей замка Гекзам, рассеялся без следа, и будущность казалась безоблачной и прекрасной.

Мильдред за это время успела понять, что её чувство к несчастному Брердану трудно было назвать любовью. Основанное, как это случается, на жалости, оно сразу угасло, как только стало известно, что человек, вызвавший его, недостоин этой самой жалости. К тому же, как узнал Спенсер от самой Мильдред, её брак с Брерданом был только номинальным. Тотчас же после венчания молодая девушка вернулась в замок и никогда не оставалась со своим мужем наедине?

Это неожиданное открытие глубоко обрадовало Спенсера, лорда Гекзама и даже Сюлливана, который всей душой привязался к своему другу и принимал близко к сердцу все его интересы.

– Значит, вся эта история окончена и о ней следует навсегда забыть, – радостно сказал он молодому человеку. – Само по себе венчание при подобных обстоятельствах, не стоит ни гроша. Это только комедия, о которой смешно и думать.

– И тем не менее существуют воспоминание, которые в течение всей жизни, как дурные сны, отравляют вам душу, – задумчиво произнес Спенсер. – Боюсь, как бы этого не случилось и со мной. Одно могу обещать, что я никогда не произнесу в присутствии моей жены имя этого человека и использую всю силу воли, чтобы постараться забыть о том, что он когда-то существовал.

– Одним словом, вы теперь счастливый человек и вас можно поздравить с полной победой?

– Если хотите, да. Но не думайте, что мое счастье заставит меня когда-нибудь позабыть, что я обязан им вам.

– Пустяки! Я тут не причем, – весело произнес ирландец. – Женщина, если она любит, не откажется от любимого человека, даже в том случае, если он не исполнит возложенной на него миссии.

– Вы правы, я тоже думаю, что Мильдред во всяком случае согласилась бы быть моей женой, но в чем я также уверен, так это в том, что без вас мне никогда бы не удалось найти изумруд. Вы сыграли роль сказочной феи.

– Наоборот, это я должен быть благодарен вам, – не уступал ему Сюлливан, – кто знает, что было бы со мной, не повстречай я вас в Париже. Воображаю, сколько бы я наделал глупостей и ухлопал денег. Но скажите, ради Бога, неужели Гекзам действительно оставит у себя этот изумруд. Да я предпочел бы скорее, чтобы сам чёрт поселился у меня в доме, чем хранить у себя этот проклятый камень.