Таинственный герцог - [5]

— Кто из вас преступник — вы или они? — спросил Торн, не отпуская от себя девушку и почти касаясь ее губами.

— Конечно, они.

Она сжалась!

— Это посланцы вашей семьи, которые ищут вас, чтобы вернуть домой?

— Разумеется, нет.

— Было бы неразумно делать из меня дурака.

— Мне хотелось бы послать вас к черту, и тех двух мужчин вместе с вами, — со злостью почти прорычала она.

Он снова усмехнулся. Вероятно, из-за своего неженского характера она и попала в такую ситуацию, которая легко могла превратиться в еще худшую. Кем бы незнакомка ни была, каково бы ни было ее положение, ей следовало оставаться дома, в безопасности.

Они пошли дальше, но Торн продолжал следить за мужчинами. Один из них зашел в таверну, а другой, оставшись снаружи, всматривался в толпу. Капитан Торн пожалел, что он высокого роста, потому что мог оказаться заметным. Однако сыщики искали одинокую женщину в дорогой одежде, так что она поступила разумно, спрятав свой легкомысленный чепчик.

Но затем Торн понял, что у них самих такой же серьезный и озабоченный вид, как у сыщиков.

Какой-то пьяный матрос навалился на них, так что они оба покачнулись, и Торн освободил парня от его пивной кружки. Матрос в замешательстве уставился на свою пустую руку, потом закатил глаза и как мешок свалился на бухту каната, а Торн, взмахнув кружкой и нетвердо шагнув вперед, присоединился к хриплому исполнению весьма непристойной песенки.

— Что вы делаете? — возмутилась девушка.

— Прячусь. Веду себя как все остальные — как пьяный. Я…

Кто-то рядом фальшиво затянул вновь ставший популярным гимн «Боже, храни короля».

Боже, храни нашего милосердного короля. Да здравствует наш славный король. Боже, храни короля…

Торн подхватил, специально изо всех сил не попадая в мелодию, размахивая кружкой и раскачиваясь. И все его неожиданные компаньоны, раскачиваясь вместе с ним, присоединились к пению, подвывая отвратительными гнусавыми голосами. Торн со смехом закружил девушку и по-настоящему поцеловал, завладев ее раскрытыми губами и касаясь языком ее языка.

Она отпрянула, а он, усмехнувшись, напомнил:

— Не забывайте, мы пьяные.

— Я не пьяна, — огрызнулась она, продолжая раскачиваться как пьяная. — Я, сэр, никогда не была пьяной.

— Несчастное создание. Какая скучная жизнь.

— Можно получать удовольствие и без вина.

— Вы должны научить меня. — Он увидел, что сыщики смешались с толпой и приближаются, разыскивая их. — А теперь хихикайте.

— Хихикать?

Наклонившись ближе, Торн прикусил ей ухо.

У нее вырвался крик, но затем ей удалось превратить его в правдоподобный пьяный визг, и она ударила Торна по ноге. Он не носил сапог, а у нее были каблуки, так что Торн покачнулся, но продолжал крепко держать ее и даже больно шлепнул по заду.

— Вы!.. — набросилась она на Торна.

К счастью, слепая ярость сделала ее похожей на базарную торговку, но они оказались в центре внимания, а окружающие подбадривали выкриками то одного из них, то другого. Торн подумал, что все погубил, но сыщики решили, что им нет никакого дела до этой перепалки, и прошли мимо.

Он повернулся — и получил от девушки пощечину. Удар был слабым, и Торн, просто осуждающе покачав головой, взял ее за руку и потянул вперед.

— Я разберусь с тобой, детка, когда мы вернемся домой, — громко объявил он.

Народ вернулся к своим развлечениям, и вскоре они выбрались из толчеи. Торн шел быстро, прячась в темноте, какую только мог найти, а затем нырнул в узкую улочку, которая должна была привести его к задней двери гостиницы «Компас».

— Сейчас все чисто, — тихо сказал он девушке, — но они скоро доберутся до «Крысы» и там услышат всю историю.

— Тогда они узнают, что я с капитаном Роузом.

Она все еще кипела — негодование исходило от нее как жар.

— Умница. — Он был поражен ее сообразительностью и раздосадован тем, что она на шаг опередила его. — И кто-нибудь сообщит, где всегда останавливается капитан Роуз.

— Нужно пойти куда-нибудь в другое место.

Она потянула Торна обратно, но он снова потащил ее вперед.

— В «Компасе» моя лошадь и вещи. Но мы можем покинуть Дувр через четверть часа, и тогда вы все объясните. Мы пришли.

Во дворе конюшни находились два грума: один прогуливал разгоряченную лошадь, а другой нес ведро. Они знали Роуза, но были удивлены тем, что он идет к гостинице со двора и к тому же с женщиной.

— Известие о смерти короля изменило мои планы. Мне нужна моя лошадь и мягкое седло для леди, — объявил Торн.

— Да, сэр, — ответил грум, бросив быстрый взгляд на упомянутую леди.

Торн тоже посмотрел на нее, но капюшон все еще скрывал лицо девушки. Может быть, она из Дувра и боится быть узнанной? Или она известная всем преступница — карманница, воровка, — или одна из тех, кто заманивает невинных молодых девушек в бордели?

В это он не мог поверить. Она была слишком юной и хотя и хитрой, но не коварной и не жестокой.

— Еще несколько минут, — сказал ей Торн. — Вы хотите что-нибудь поесть или выпить до отъезда?

— Нет, благодарю вас. Куда Вы повезете меня? — спросила она после небольшой паузы.

Она хотела, чтобы вопрос прозвучал дерзко, но в дрожащем голосе угадывался страх. Насколько Торн мог судить, перед ним была хорошо воспитанная молодая леди, попавшая в серьезную, бесконечно запутанную неприятность. Самому Торну было необходимо как можно скорее добраться до Лондона, но он смирился с неизбежным.