Таинственный 15 век - [5]

Когда-то Псков был пригородом Новгорода, частью Новгородского государства, во всем от него зависимой. Потом, с начала XIII века, в нем возникают элементы самостоятельности, особенно укрепившиеся в конце XIII века во времена знаменитого князя Довмонта. По существу уже в это время Псков становится вполне независимым от Новгорода государством, и лишь в сфере церковного управления он неотделим от Новгорода. Новгородские архиепископы присылают сюда своих наместников. И вместе с усилением светской власти архиепископов растет противоречие между самостоятельностью Псковского государства и претензиями на него со стороны Софийского управления. Следуют одна за другой несколько неудачных попыток добиться от московского митрополита учреждения самостоятельной Псковской епископии. И вот в 1462 году умирает великий князь Василий Темный. Московский стол становятся достоянием его 22-летнего сына Ивана Васильевича, будущего осподаря всея Руси. И сразу же дорога между Псковом и Москвой становится оживленной. Для начала псковичи изгоняют наместника, посаженного у них еще Василием Темным, и просят в Псков другого наместника. Иван гневался три дня, а на четвертый просьбу удовлетворил, а потом помог Пскову против немцев.

Заключив с немцами мир, псковичи снова спешат в Москву. Их посол везет благодарственную грамоту и на словах сетует, что вот-де хотели в Пскове нарядить к великому князю торжественное посольство из честных посадников и бояр, да побоялись новгородцев: вдруг не пустят они честных посадников через свою землю в Москву. Иван очень удивился таким опасениям, и тогда посол вручил ему другую, главную грамоту: просят псковичи, чтобы ты, государь, вслед митрополиту Феодосию поставить владыку во Псков родом из псковитян. После недолгого раздумья князь Иван Васильевич ответствовал: «те есть дело великое» и без совета со специалистами решать его отказался. Совещание состоялось и вынесло решение: «не мочно быти во Пскове владыке, занеже искони не бывал».

Обескураженный посол поспешил во Псков. И снова оживление на дороге: целый поезд возков, везущих блестящее посольство во главе с посадником Максимом и ту же просьбу. Но не только просьбу, а и дар в 50 рублей (но другим сообщениям – в 30 рублей). Как человек государственного ума, Иван Васильевич на просьбу промолчал, а как человек, не лишенный вежливости, почел долгом одарить послов за их ценный подарок: «И даде Максиму посаднику в дар верблуда». Нужно представить себе накал ожидания у псковичей, жаждущих увидеть, наконец, собственного епископа, чтобы вообразить себе момент появления посольства у городских стен.

Говорят, в Швеции количество цветов в подаренном букете говорит о поводе для подарка. Конечно, верблюд непохож на цветочный букет, но мы явно ошибемся, если подумаем, что это подарок без значения. Псков, говоря попросту, захотел прыгнуть выше головы. И ему указали его место. Вся эта история явно указывает на то, что упрочение независимости от Новгорода шло рука об руку с усилением зависимости от Москвы. Всего через шесть лет после истории с верблюдом, с 1469 года, на государственной печати Пскова утверждается надпись «Печать Псковской вотчины великого князя Ивана Васильевича».

И нет больше загадки удивительно позднего присоединения Пскова. Он по существу был частью Московского государства по крайней мере за 40 дет до формального присоединения, до той даты, что прочно вошла во все учебники.

В. Янин

Источник «ЗС» № 8/1969