Тафгай. Книга 2 - [31]
— Вам, что клюшек не хватает? — Заметно погрустнев, спросил директор «ГАЗа» Киселёв.
— Чтобы ребята на тренировках учились щёлкать по шайбе, клюшек нужно много, — тяжело выдохнул я. — Ломаются быстро.
— Да, — почесал затылок Дмитрич, рассматривая мой длиннющий список. — Иван Иваныч, есть у меня на примете хороший деловой парень, пусть он всем этим хозяйством и займётся. А у меня и других дел по горло.
Вот так вот и появился в команде новый начальник-администратор Иосиф Львович, специалист по профилю: где, чего и как лучше достать. Полезнейший человек в нашем советском хоккейном хозяйстве, где, куда не глянь — всё везде дефицит.
— Знакомьтесь, товарищи хоккеисты, это и есть наш прославленный Всеволод Бобров, — заулыбался Иосиф Львович, сопровождая дорогого гостя. — А это Виктор Сергеевич Коноваленко. Ну, в общем, вы сами всё знаете.
Коноваленко и Бобров обнялись. Затем легенда советского спорта пожал руку остальным ребятам команды.
— А, правда, что вы хотите нас тренировать? — Спросил Коля Свистухин.
— Думаю ещё, — ухмыльнулся Сева. — Вы мне парни лучше скажите, зачем в конце вратаря сняли? Могли же проиграть?
— Это была психическая атака, — ответил Свистухин. — Теперь пусть все знают, если приехали в Горький, то лапки к верху и не рыпаться. Правильно я говорю? — Николай посмотрел на меня.
— Рискнуть в начале сезона не такой уж большой и риск, — высказался я. — Тем более шайбу в позиционном нападении мы двигали хорошо, а так же на вбрасывании у меня почти проблем не было.
— Ну да, сезон длинный, — пробормотал Бобров. — Иван отойдём на минуту, поговорим.
Я всунул ноги в ботинки, а затем на голый торс накинул плащ. И в таком нелепом виде, в плаще, а так же в хоккейных гетрах и трусах, поплёлся в коридор. Ну а что? Не заставлять же ждать легенду спорта, пока я приму душ и выпью чашечку грузинского чая. Мы с Всеволодом Михайловичем отошли в укромный уголок, куда не забегали суетящиеся в подтрибунном помещении люди и он, задумчиво почесав затылок спросил:
— Скажи, а за что меня в 74-ом от сборной отстранят, если я чемпионат выиграю? Тарасов кляузу накатает, как он это сделал на Чернышёва в 1957 году? — Бобров тревожно посмотрел по сторонам.
— В 74-ом Анатолию Владимировичу точно не до того будет, — я поднапряг извилины, пытаясь вспомнить, что читал про те далёкие годы, которые ещё не наступили. — Тарасова из ЦСКА в 74-ом… Да, точно, в тот год попросят уйти. А тебя обвинять в том, что вроде ты какому-то чиновнику по мордасам залепишь.
— Зачем это? — Удивился Сева.
— Зачем? — Обстоятельств этого дела я не знал. — Чиновники тоже люди, тоже имеют право получать в рыло. Может даже и большее, чем простые смертные. Ты, Михалыч, лучше скажи про сейчас… Тренировать нас будешь или нет?
— Нет пока, — выдохнул Бобров. — С директором автозавода я встретился, всё обговорили. Приму вас после матча с ЦСКА, чтоб у меня неприятностей не было. А команда у вас ничего, заводная. Что за пацаны с тобой в тройке бегали?
— Ковин и Скворцов, года через два — три точно до сборной дорастут, — ответил я, уже соображая, как мне ещё несколько дней тренировать мужиков и не перессориться со всеми окончательно.
— Ладно, будь здоров, — Сева пожал мою широченную ладонь. — Я сейчас со «Спартаком» в Москву, семью надо к переезду подготовить. Со СКА я думаю, вы итак справитесь. Главное ЦСКА много не продуйте. Слушай, а может быть, ты не будущее видел, а так просто — бредил, «белочку» словил?
— Я бы этого исключать не стал, — я немного поёжился от холода, который был в коридоре, и переубеждать Всеволода не стал, пусть сам для себя всё досочинит.
— Нет, что-то тут не то, — пробубнил себе под нос Сева. — Кстати, стиль игры у тебя какой-то странный, канадский что ли? Если так продолжишь, возьму тебя во вторую сборную. Ну, до скорого.
На выходе со стадиона, игроков встречала огромная толпа народу. Среди подвыпивших мужиков, мелких и шустрых пацанов, а так же ветеранов-заводчан, которые желали пожать руку каждому хоккеисту, встречались и женщины. Некоторые были очень даже ничего, симпатичные. И ни все из них являлись жёнами и подругами игроков команды.
— Ты пойми, Виктор, — я вышел из подтрибунки вместе с Витей Доброхотовым, который просидел всю игру на скамейке запасных, — ты мне нужен, чтобы подменять либо Кову, либо Скворца. К Федотову тебя нельзя у них сыгранная тройка, к Свистухину тоже, они — чекеры. То есть игроки для ведения силовой борьбы, для разрушения действий противника.
— Может, я тогда пока за завод поиграю у Прилепского? — Не отступал он.
— Тренируйся со мной, и жди своего часа. Хотя, давай в Ленинград поедет Саша Соколовский, а ты здесь матч проведёшь, — я остановился, так как какие-то парни стали требовать автографов и Витю Доброхотова оттеснили в сторону.
— А мне подпишешь? — Передо мной, как мимолётное виденье, выросла Яна Снегирёва.
Не скрою было очень приятно видеть, такую красивую «принцессу» с большими серыми глазами из конструкторского бюро завода. Хотя что-то мне подсказывало, что Яна пойдёт по профсоюзно-комсомольской линии. Наиграется сейчас в инженера конструктора, а дальше папа подскажет и поможет. Ведь папа всё может.
Если вы случайно попадете в прошлое и увидите, что кто-то поёт песни не соответствующие конкретной исторической эпохе, то перед вами 100 % попаданец. Пожалуйста, не стучите на него куда следует, ему и так не просто.
Октябрь 1960 года Никита Хрущёв отстаивая свободу и независимость во всем Мире стучит ботинком на Генеральной Ассамблее ООН. В Москве открыт Университет имени П. Лумумбы. На Украине вместо автомобиля FIAT 600, решают выпустить горбатый "Запорожец" ЗАЗ-965. А главный герой романа пытается внести свою непосильную лепту в развитие СССР.
Музыка, девушки, баскетбол! На дворе 1960 год. Никита Хрущёв провозгласил лозунг: «Догнать и перегнать Америку». Вся спортивная общественность готовится к летним Олимпийским играм в Риме. Творческая интеллигенция опьянённая воздухом свободы, мечтает о великом. Владимир Высоцкий, с которым столкнула судьба главного героя, только что устроился в театр имени Пушкина, где он как не пришей кобыле хвост. А жизнь самого главного героя, Богдана Крутова, висит на волоске. Что принесёт ему ветер неизбежных перемен?
Главный герой невидимой рукой судьбы заброшен из нашего времени в СССР, в 1960 год, в тело 15 летнего парня. Из плюсов, есть верные друзья, кое-какой жизненный опыт, знания и спортивная подготовка. Из минусов, детский дом, никаких связей и полная неопределенность в будущем. От автора: На написание произведения вдохновила работа Сапарова Александра Юрьевича «Вовка-центровой». В данный момент готово 3 части первой книги и 2 части второй.
Работал на заводе простой парень, Иван Тафгаев. Любил, когда было время, ходить на хоккей, где как и все работяги Горьковского автозавода в 1971 году болел за родное "Торпедо". Иногда выпивал с мужиками, прячась от злого мастера, а кто не пьёт? Женщин старался мимо не пропускать, особенно хорошеньких. Хотя в принципе внешность - это понятие философское и растяжимое. Именно так рассуждал Иван, из-за чего в личной жизни был скорее несчастлив, чем наоборот. И вот однажды, по ошибке, в ёмкости, где должен был быть разбавленный спирт в пропорции три к одному, оказалась техническая жидкость.
Тревожный Олимпийский 1972 год. За свою свободу и независимость бьются люди во Вьетнаме, Северной Ирландии и Родезии. Американская киноиндустрия бомбит мировой прокат «Крёстным отцом», и лишь «Солярис» Тарковского удачно отстреливается от мафиозного батяни на Канском кинофестивале. И в это самое время в советских деревнях и сёлах жить стало лучше, жить стало веселей. Как призналась заезжему московскому корреспонденту одна бабушка: «Хорошо живём сынок, прямо как при царизме». Даже американский президент Ричард Никсон посещает СССР, где почти 42 часа общается с Леонидом Брежневым.
Двое наших в другом мире. Все в шоколаде, и чем это может грозить новому миру. Выложена первая книга.
Продолжаются приключения Васьки Василькова, героя нашего первого романа. Совершенно случайно простой деревенский парень становится носителем двух человеческих разумов — сельского парня и немецкого офицера, прожженного разведчика и диверсанта. Эта уникальность вытворяет с Васькой черт знает что…
Потерял сознаание, проснулся... девочкой в 60-х годах. Ничего о взрослой жизни не помню, живу обыкновенной жизнью школьницы. Рассказ основан на личных воспоминаниях автора.
Солдат срочник попадает в параллельный мир. На первый взгляд здесь нет разумной жизни, а у него прорезалась способность проникать на Землю в виде призрака и даже таскать оттуда необходимые вещи. Чем не жизнь? Красота! Всё меняет встреча с местными жителями, Михаилу приходится пересмотреть своё отношение к человеческой жизни, а также узнать страшную правду происходящего в этом мире.
Из-за эксперимента по открытию портала, в иной мир переносятся десять землян. Каким путем им следовать? Попытаться устроиться в деревне, которая их приняла? Завести семью, изучить профессию, освоиться? Попробовать найти путь домой, теряя надежду с каждым годом? Или стать частью банды, пытаясь заглушить боль наркотиками? Путей бесчисленное множество и у каждого решения есть причины, у всех событий есть последствия, а у разных мнений есть свои аргументы. И что бы уцелеть, больше всего нужно единство…В тексте использованы стихи группы «Мельница».
Жил-был на свете Иван Тафгаев, Играл в хоккей, гонял разгильдяев. Дрался за клуб, лихо бил по воротам, Хоть и в команде прослыл сумасбродом. Правда, у Вани был крупный изъян, Который в мозгах правил местный шаман. Но что-то в заклятье пошло по-иному, Читает Иван теперь Ленина Вову. И бойся «Торпедо» приезжий бугай! Есть в городе Горьком хоккейный тафгай! И треснул мир напополам, парам парам. И льётся кровь, идёт война, тара тара. В хоккее бьются все, не зная полумер, Во славу сборной бесподобной СССР!