Тафгай 4 - [30]

— Вот и отлично, а я, пирогов напеку, — добавила, улыбнувшись, Ирина Игоревна.

— А можно я завтра математику порешаю? — Заканючил младший сын Игорь, который два последних периода смотрел тайком из дверей маленькой комнаты.

— По такому случаю можно, — махнул рукой отец. — Но если схлопочешь пару, то не обижайся. Мой армейский ремень всегда к твоим услугам, ибо он есть самый настоящий ускоритель всех мыслительных процессов в голове. Ясно?

— Чё сразу ремень-то? — Обиженно шмыгнув носом, пробубнил Игорь и пошёл решать задачки по несносной математике.

***

После традиционного рукопожатия, где я напомнил Борису Михайлову и Володе Петрову, чтоб не забыли сейчас же извиниться перед Всеволодом Михайловичем, если конечно желание выиграть золото Олимпиады ещё не пропало, меня перехватил какой-то замороченный мужчина в модном кожаном пиджаке.

— Так, сюда, сюда, встаньте вот так, лицом к трибунам, то есть наоборот, лицом к хоккейной площадке, сейчас запишем интервью для программы время.

— А ничего, что я мокрый от пота? То есть потный с головы до пят? — Криво усмехнулся я.

— И на птицефабриках, и в коровниках уже наши телевизионщики работали, так что таким ароматом у нас никого не удивить, — отмахнулся телевизионный режиссёр. — Николай Николаевич, ну время же идёт! — Крикнул мужчина высокому и грузному телекомментатору Озерову, который не спеша спускался из дикторской кабины.

И пока режиссёр с комментатором о чём-то договаривались, мне прямо в шары направили большой квадратный фонарь. Я похлопал глазами старясь привыкнуть к такому необычному типу освещения и тяжело вздохнул. Наконец, Николай Озеров, взял в руки микрофон на длинном металлическом держателе, пожал мне руку, поблагодарив за игру, и сказал оператору, что он готов.

— Запись, — пробурчал недовольный дополнительной работой телевизионщик за здоровенной камерой.

— Первый вопрос, скажите Иван, как вы оцениваете сегодняшнюю игру? — Спросил Николай Николаевич.

— По моему субъективному мнению не всё получилось у нас в этом матче, как мы задумывали. Второй период провели из рук вон плохо, — ответил я. — Что не удивительно, ведь ЦСКА более чем достойный соперник. Многократный победил чемпионатов СССР и Кубка Европейских чемпионов. «Но и на старуху бывает проруха», — как сказала польская красавица Инга Зайонц в одном очень известном литературном произведении. Причём «дали прикурить» армейцам Москвы уже в третий раз. Поэтому с большим нетерпением ждём ЦСКА и персонально товарища Тарасова Анатолия Владимировича 17 февраля в гости. Шикарный приём гарантируем, за это я отвечаю. А специальный сувенирный совочек, чтоб проще было выгребать шайбы из ворот, изготовят и подарят дорогим московским гостям простые работники Автозавода «ГАЗ».

В этот момент мимо телевизионной группы как раз прошли игроки ЦСКА и Анатолий Тарасов, который был неимоверно зол, правда, не понятно на кого, что-то нелитературное выказал очень тихо себе под нос.

— Тогда вопрос такой, — улыбнулся Николай Озеров. — Чем вы объясняете такой прогресс вашей заводской команды?

— Секрет очень прост, и я даже могу сформулировать его одним словом. Надо? — Спросил я комментатора, и когда он утвердительно кивнул, я ответил. — Этот секрет — Бобров, главный тренер нашей команды. Многое ему удалось изменить в тренировочном процессе, кое-кому мозги вернуть на место. А то некоторые мастера хоккея с шайбой и не только они, привыкли, чтоб за ними тренер бегал как воспитательница за детьми в детском саду. Сопли подтирал, на горшочек вовремя усаживал. И хоть наш хоккей официально считается любительским, отношение к нему у самих хоккеистов должно быть максимально профессиональным. А иначе, смотрите на табло и не жалуйтесь, что сегодня не залетело. Всё? — Выдохнул я.

— Да, резковато вы… Кхе. Тогда последний вопрос. — Задумался на секунду легендарный телекомментатор на все времена. — Насколько мне известно, вы до этого играли только на первенство завода, и это ваш первый сезон в высшей лиге. Как оцениваете уровень чемпионата СССР?

— Однозначно выше заводского, — усмехнулся я. — Но хочу заметить, у нас в Советском союзе любят очень много говорить о дружбе народов. Но почему-то высшая лига пока представляет собой открытый чемпионат города Москвы. Почему не создать в нашей огромной стране достойную и сильнейшую лигу в Мире, где будут играть команды из Риги, Минска, Киева, Усть-Каменогорска и крупнейших городов РСФСР. Не сегодня, завтра нам предстоят встречи с профессионалами из НХЛ, которые имеют многолетний опыт игры в плей-офф, а у нас крохотный круговой чемпионат. Как мы должны их тогда побеждать? Почему нам не сделать первенство страны наподобие заокеанской лиги, которая основана в 1917 году? Благодаря чему мы получим огромный массовый рост мастерства всех хоккеистов в СССР.

— Даже так? — Удивился Озеров. — Спасибо благодарю вас за интервью.

— И вам спасибо. Только вы на монтаже ненужное отрежьте, — пробубнил я.

***

В раздевалке, пока я общался с телевизионщиками остался лишь одинокий Всеволод Бобров, который надо полагать ждал Михайлова и Петрова с визитом вежливости. Остальные быстро по-солдатски приняв душ, убежали на ужин в гостиницу «Юность», так как после игры аппетит обычно просыпается зверский.