Тафгай 4 - [11]

— В хоккее, как и вообще в большом спорте очень много зависит от игровой удачи, — начал объяснять я. — Сегодня не повезло в концовке…

— Завтра повезёт в любви, — давясь от смеха, выпалил Боря Александров.

— Значит так! — Не выдержал я подколов. — Дуйте в автобус, а я товарища журналиста с младшим братом до дома довезу. Поздно уже. Вы где живёте?

— На площади Горького, — промямлила Варя Варшавская.

И хоть на нас падал лишь тусклый свет фонарей, мне показалось, что Варвара немного покраснела. В машину же кроме неё и младшего братишки влез ещё и Боря Александров, мотивирую это тем, что меня одного оставлять нельзя, мало ли что в дороге может произойти. Учитывая, что опять повалил снег, и видимость значительно ухудшилась, в чём-то Боря был прав. Поэтому я сильно возражать не стал.

— А вы знаете, мне игра понравилась, — призналась Варвара, когда мы только отъехали от дворца спорта «Торпедо». — Я почувствовала себя словно в театре на незнакомой захватывающей пьесе, где определить финал до самой последней секунды было решительно невозможно.

— Чё не возможно-то? Верную победу прошляпили, — пробубнил младший брат журналистки Игорь.

— А эмоции в самом конце матча так всех захлестнули, что люди не сговариваясь повскакивали с мест, и досматривали игру стоя! — Восторженно продолжила журналистка.

— Это ещё что, вот 12-го в Москве с ЦСКА заруба будет на льду не шуточная, — хмыкнул Александров. — Может быть, за первое место биться будем. Вот там настоящие эмоции. А в феврале Олимпиада, даже подумать страшно, какая там ответственность. Весь Мир по телевизору смотреть на нас будет.

— Да ерунда, — махнул рукой Игорь. — Я вот завтра пацанам расскажу, что в машине ехал с самим Тафгаем и с лучших нападающим приза «Известий» Борисом Александровым, вот это настоящие эмоции! Только не поверят. Вон тут поверните, приехали уже, четвёртый дом.

Дорога от дворца спорта до дома журналистки Варвары действительно заняла всего пять минут. Я пока вел машину, искоса поглядывал на девушку. Красивая барышня. Большие глаза, умное симпатичное лицо.

«Не туда ты, Ваня, смотришь, — зашептал вкрадчиво, как змей искуситель, голос в голове, из-за чего я невольно вздрогнул. — Я же тебе уже говорил, женщины, карьера в партии — это всё глупости, временное. Деньги нужно большие зарабатывать, о будущем думать, о вечном».

Проснулся этот мерзкий голосок в новогоднюю ночь, точнее он никогда и не спал, просто переосмысливал своё место в жизни, накапливал информацию. И вот теперь я, по его мнению, должен был начать зарабатывать миллионы рублей. На моё возражение, что таких денег в Советском союзе не платят даже высокопоставленным государственным чиновникам, голос равнодушно отвечал, что если не платят в этой стране, то ищи ту, где платить будут много. Я же пока «выключал дурака» и слал голос на все начальные буквы русских матерных слов.

— Спасибо за хоккей и спасибо, что подвезли, — сказала, мило улыбнувшись Варвара, выходя из «Волги».

— Я до подъезда провожу, мало ли маньяков по ночам шляется, — пробурчал я «Малышу», выскочив следом. — Варвара! — Окрикнул я девушку и догнал её у самых дверей подъезда. — Можно я вам один на один кое-что скажу?

— Про хоккей? — Удивилась журналистка.

— Да. Про клюшку, шайбу и коньки, — я взял её под локоток, завёл в подъезд, посмотрел, далеко ли убежал её младший брат и назло голосу в голове поцеловал в мягкие, красивые губы.

— Вам мало «досталось» от меня в прошлый раз в вашей комнате? — Девушка сделала строгое и недовольное лицо.

— Нам хоккеистам ещё не так во время игры прилетает. — Прокашлялся я и добавил. — А давайте с вами вечером куда-нибудь сходим, или просто по набережной погуляем? Там сейчас красиво, всё белое, в снегу.

— Я подумаю, — быстро ответила Варя и убежала от меня вверх по лестнице.

«Идиот», — прошипел противный голос.

«Попрошу в моей голове такими словами не выражаться, — ответил я, выходя из подъезда. — Это ещё спорный вопрос, кто из нас князь Мышкин».

«Деньги надо делать! Деньги! — «Вскипел» голос. — А не с девочками по подъездам обжиматься».

— Дай мне время, дай мне срок, будет тебе белка, будет и свисток, — сказал я неожиданно вслух, усаживаясь за руль автомобиля.

— Что? — Спросил немного задумавшийся о чём-то Борис. — Свисток?

— Да я всё сегодняшнюю концовку игры переживаю. — Я снял машину с ручника. — Мог ведь судья из Челябинска свистнуть нарушение на мне? Ничего, прорвёмся.

— Прорвёмся, — засмеялся Александров. — Что атака с ходу на местную журналистику не удалась? От ворот поворот?

— Поворот, но не от ворот, — хмыкнул я, выезжая из проулка на площадь Максима Горького. — Смотри, как непогода разыгралась. Как бы нам до «Зелёного города» доехать без приключений.

— Прорвёмся, — улыбнулся Борис.

Однако дорога на самом деле оказалась не простой. Без навигатора, от которого я ещё не успел отвыкнуть, при плохой видимости из-за снега и поднявшейся метели один раз не в том месте свернул, один раз проехал отворот на Казанское шоссе. Но как говорится: «Упорство и труд, куда угодно завезут». И когда за окном промелькнула деревня Афонино, с характерными мелкими частыми домиками по разным краям дороги, я успокоился. Ведь оставалось лишь доползти до Опалихи, а дальше отворот направо и почти дома. Но именно на последних пяти километрах пути произошло совершенно фантастическое происшествие.