Та, которую люблю - [3]

Джин открыла боковую дверь главного здания больницы и быстрым шагом прошла по длинным коридорам, приветливо кивая людям, которых знала если не по имени, то в лицо. В ожидании лифта она разговорилась с медсестрой, которая недавно перешла работать к ним в родильный блок.

— Тебе здесь нравится? — спросила Джин.

Девушка пожала плечами.

— Все ничего, но до этого я работала в педиатрии, у доктора Уоткинса. Он всегда такой милый и спокойный, хотя и требовательный. А ваш заведующий… Он слишком сексапильный мужчина, чтобы не обращать на него внимания. А это мешает работать. Он постоянно смущает меня своими взглядами, вопросами…

— Доктор Блейк? — удивленно воскликнула Джин. — Конечно, он довольно симпатичный, но назвать его сексапильным? К тому же он всегда очень деликатно ведет себя с персоналом.

— Сейчас отделением заведует вовсе не доктор Блейк, — возразила медсестра. — Он получил стипендию для двухмесячной стажировки за границей. С прошлой недели его заменяет доктор Брэдли.

Подошел лифт. Двери открылись.

— Доктор Брэдли? — эхом отозвалась Джин, пытаясь отбросить вспыхнувшие ассоциации.

— К вашим услугам! — раздался низкий бархатный голос.

Услышав интонации, которые ей не под силу было забыть, Джин резко вскинула голову и… застыла в шоке, вновь увидев перед собой эти слегка неправильные черты лица, широкие плечи, легкий наклон головы, — словно он прислушивался к чему-то, что другим не дано было слышать.

— М-майк? — заикаясь, проговорила она, глядя, как задвигающиеся двери лифта постепенно скрывают его.

Она зажмурилась, но лицо Майка продолжало стоять у нее перед глазами. Удивился ли он, увидев ее? Или в его взгляде была насмешка?

Двери лифта снова открылись. Он все еще был здесь с вопросительно-вежливым выражением на лице.

— Так ты едешь?

На них устремились любопытные взгляды. Позади Майка маячила новенькая медсестра. Жалуется, а сама не упускает случая встать поближе, ехидно подумала Джин, входя в металлический куб кабины.

Она намеревалась протиснуться в угол, подальше от Майка, но он передвинулся таким образом, что Джин оказалась как раз между ним и медсестрой. Все, что ей оставалось — это страстно мечтать о том, чтобы произошло чудо, и она стала невидимой и бестелесной. Но, похоже, это было неподходящее время и место для чудес. Джин сжалась, стараясь не шевелиться. От Майка исходил свежий мятный аромат, смесь запаха лосьона после бритья и зубной пасты. Она попыталась убедить себя, что от многих мужчин пахнет точно так же, но именно этот запах кружил ей голову.

Лифт остановился на втором этаже. Люди двинулись к выходу, и толпа на мгновение прижала их друг к другу. Волна жаркого смущения охватила Джин.

— Похоже, он идет со всеми остановками, — весело сказал Майк, когда на следующем этаже это произошло снова.

— Пересменка, — пробормотала Джин, борясь с пьянящим чувством слабости, от которого подкашивались ноги.

Прошло больше шести лет со времени их последней встречи, но ее тело реагировало так, словно прошло шесть минут. А разум, который должен был выдать суровую отповедь, одну из тех, что она не раз за эти годы произносила в мечтах, был просто-напросто парализован.

Когда двери открылись на пятом этаже, она пулей вылетела в фойе, но тут же услышала за спиной его шаги и поняла, что ей негде спрятаться. Если новенькая медсестра не ошибалась, Майк Брэдли исполнял обязанности заведующего акушерским отделением. А это значит, что он — ее начальник!

Мало того, ее стол стоит у него в кабинете, и ей каждый день придется хотя бы на некоторое время оставаться с ним один на один.

Она не сможет работать! Ее нервы напряжены до предела. Может, подать заявление с просьбой о переводе в другое отделение? Прямо сейчас! Может, кто-нибудь захочет поменяться с ней?

Майк догнал ее и взял за руку. Джин неохотно обернулась. Ей никуда от него не убежать, осознала она. Он все равно будет находиться в том же здании, ходить по тем же коридорам, дышать тем же воздухом. Она в отчаянии вглядывалась в него. В его волосах появилась седина — над левым виском, рядом со шрамом. На мгновение Джин снова испытала тот страх, который не покидал ее, пока Майк лежал в больнице.

— Так значит, мы встретились снова, Джин?

Он произнес это имя с такой нежностью, что она задрожала, как будто ее окружили призраки прошлого.

— Значит, так! — выпалила она.

То, что они беседуют на глазах у снующего взад и вперед по коридору персонала, смущало и одновременно сердило Джин.

Майк поднял ярко-голубые глаза, внимательно рассматривая ее выгоревшие на солнце волосы, лимонного цвета блузку и ярко-желтую юбку, надетые по случаю первого рабочего дня. Его взгляд скользнул по ее загорелым ногам, задержался на виднеющихся в прорезях плетеных сандалий ногтях, покрытых бледно-розовым лаком, и снова вернулся к лицу.

— Приятно видеть тебя, — сказал он наконец.

— Мне надо работать, — отрезала Джин. — Я не могу стоять здесь целый день, изображая счастливую встречу.

— Ты слишком хорошо выглядишь, чтобы работать. Как яркий солнечный цветок.

— Оставь свои цветистые комплименты для других, Майк. А меня ждут дела.

Она повернулась и направилась в свой кабинет, но, сделав несколько шагов, остановилась в замешательстве. Это не ее кабинет, а их общий! Майк нагнал Джин и снова взял под руку.