Сюрприз Купидона - [35]

Глаза Джудит наполнились слезами.

— Я думала, что могу пропадать часами и никто меня не хватится.

— Напрасно ты так думала, — усмехнулся он. — Кое-кто по тебе скучал.

До чего же приятно слышать!

— Пожалуйста, выпей это. — Роберт поднес поильник к ее губам, и Джудит глотнула теплое сладковатое питье. — А теперь еще. — Он протянул маленький стаканчик.

Джудит послушно сделала глоток и закашлялась.

— А это для чего?

— Чтобы отправить тебя туда, где ты должна сейчас находиться.

Вот я и дома, подумала Джудит, и сон взмахнул над ней своим темным крылом.

Она проснулась, чихая и пылая жаром. Шторы были опущены, ночничок отбрасывал слабый свет. В отделанном белым мрамором камине пылал огонь, а под лампой сидел Роберт и читал книгу. Услышав, что Джудит проснулась, он тут же склонился над ней.

— Что со мной? — прохрипела больная — голос не слушался ее. — Я препаршиво себя чувствую.

— Поделом тебе, — улыбнулся Роберт.

— Что ты здесь делаешь?

— Жду, когда ты проснешься. Вдруг тебе опять взбредет в голову побродить по дому. Я не хочу, чтобы ты свалилась на лестнице. Должно быть, у тебя небольшое сотрясение мозга, придется несколько дней полежать в постели. Это пойдет на пользу твоей лодыжке, да и температура спадет.

Даже если Вернал еще в доме, он, по-видимому, провел возле меня весь день и всю ночь, подумала Джудит. Потому что, когда она просыпалась, рыдая и дрожа всем телом, Роберт вырывал ее из ночных кошмаров, охлаждал ее виски лавандовой водой, гладил по голове. Он был нежным и ласковым, и Джудит до смерти не хотелось отпускать его от себя. И все же, пересилив собственный эгоизм, она сказала:

— Ты устал, иди поспи. — И снова погрузилась в целительный сон.

Согретая теплом и вниманием окружающих, Джудит быстро поправлялась.

Миссис Уилтон оказалась прекрасной сиделкой, заботливой и умелой. Друзья — и старые, и новые — постоянно присылали цветы. Посетители к Джудит не допускались — она была еще слишком слаба, но это ее только радовало: не нужно никому объяснять, почему она отправилась на прогулку ни свет ни заря в снежную бурю.

На четвертый день, когда Джудит стало получше, Луиз с матерью пришли навестить ее. Луиз первым делом протянула сестре жемчужное ожерелье, а мать газету, развернутую на страничке «Светские новости». Джудит прочитала:

«Жена финансового и промышленного магната Роберта Хилла явила себя великолепной хозяйкой перед сотней гостей на ежегодном новогоднем балу в «Розен-хаусе». Однако на следующее утро ее супругу пришлось садиться в вертолет, чтобы отыскать любимую на заснеженных просторах, куда рыжеволосая Джудит умчалась на лошади одна в сильнейшую бурю. Интересно бы знать: может, это новейший способ борьбы с похмельем? И лошадь, и Джудит, к счастью, были обнаружены, лошадь не пострадала, хозяйка отделалась тяжелой простудой и вывихнутой лодыжкой».

Когда Роберт вернулся домой и Джудит показала ему газету, он рассмеялся. Но Джудит всякое напоминание о ее безрассудстве было неприятно.

На пятый день объявилась Эмери Лейн со своим неизменным портфелем, как всегда холодная и сдержанная. Она осведомилась о здоровье Джудит и пробормотала что-то вежливое о безрассудных поступках, на которые иногда способен и самый спокойный человек.

Последние два дня Джудит чувствовала себя вполне сносно, но после часа общения с Эмери голова вновь разболелась, и Джудит сказала:

— Извините, но на сегодня хватит. Вы не возражаете?

— Нисколько. Вы ведь лучше знаете свои возможности.

Эмери сложила бумаги в портфель и, простившись с Джудит коротким кивком, удалилась.

Сегодня Роберта не было, а Джудит теперь всегда скучала по нему, когда не видела рядом. Она поняла, что ее отношение к Роберту изменилось, — к ней пришла любовь. Никто лучше Джудит не знал, как может ранить и унизить это чувство — у нее перед глазами постоянный пример сестры и матери. И все же… И все же как бы она была счастлива, если бы могла сказать ему: «Я люблю тебя», — и услышать в ответ те же слова.

Вернал больше не волновала Джудит. Она заперла ее в глубинах подсознания, как дурной сон. Несчастный случай чудесным образом все перевернул: Джудит увидела, каким нежным и заботливым может быть Роберт. И не к кому-нибудь — к ней.

Однако в этот день все шло через пень-колоду. Едва ушла Эмери, появилась Луиз с близнецами. Это был первый визит племянников после болезни Джудит, и миссис Уилтон провела их к Джудит в спальню. Луиз несла одну лошадку, миссис Уилтон другую, а довольные близнецы — белокурые эльфы — прыгали перед ними.

— Моя Блэки хочет поздороваться с Блэки тети Джудит, — заявила Рейчел и уселась на лошадку с черной гривой.

— Осторожнее, — предупредила миссис Уилтон, — здесь много хрупких вещей.

— Никаких скачек в доме! — поддержала ее Джудит. — После чая мы все вместе сходим на конюшню.

Они пили чай с вкуснейшим бисквитным печеньем в маленькой гостиной — кухарка, как всегда, превзошла себя. Потом, захватив несколько кусочков сахару, отправились на конюшню навестить Блэки.

— Знаешь, я все еще не могу поверить, что ты хозяйка всего этого, — сказала Луиз, когда они вернулись в дом. — И что у нас все идет так хорошо: Эрбан работает, кстати, он передает тебе привет, а ты, слава Богу, поправилась.