Сыск во время чумы - [54]

Шрифт
Интервал

Левушка подъехал поближе. Его вороной мерин Васька, боясь дыма и суеты, пятился, задирая голову, норовил вскинуться на дыбки и, повернувшись на задних ногах, дать деру.

– Что это вы делаете? – с трудом удерживая коня в повиновении, спросил Левушка того из мужчин, что громоздил у двери перевернутую кадушку.

– Дома брошенные грабил, – отвечал мужчина. – Попался, падла! Прими, барин, влево…

Озадаченный Левушка отъехал. Получалось, что народ сам выследил мародера, застал его на месте преступления – и сам же, своей волей, исполняя приказ графа Орлова, казнит.

Так не должно было быть.

Левушка развернул коня и поскакал докладывать Архарову.

– Мать честная, Богородица лесная! – воскликнул извлеченный из умственных рассуждений Архаров. – Нам тут только самосуда недоставало!

Тут он, в отличие от розыска убийц митрополита и дознания о поджигателях, по крайней мере, знал, как быть.

Оставив обоз и махнув рукой преображенцам, что означало «За мной, братцы!», Архаров поскакал к пожару.

Там он обнаружил то же самое, что пару минут назад – Левушка. Вот только дверь уже была завалена полностью, а закопченные мужчины, это сотворившие, спокойно и даже с гордостью взирали на дело рук своих.

Архаров посмотрел на них внимательно – да и они уставились на офицера, возникшего из-за угла во главе десятка всадников.

– Ну-ка, разбирайте свои завалы, – велел, подъезжая, Архаров.

– Баррикады, – уточнил знаток французского Левушка.

– Там грабитель, его сам Бог казнить велел, – отвечал тот из вершителей правосудия, что побойчее прочих.

– Тебе, что ли, велел? Для того у нас закон есть и правосудие, – очень просто возразил Архаров.

Его услышали зеваки, которые нарочно для того и подались поближе, чтобы не упустить подробностей перебранки.

– Закон, как же! – вмешался неведомо чей глумливый голос. – Закон с Москвы вон подался! Вместе с господином Салтыковым!

– И правосудие вдогонку! – поддержал другой. – И полицейское начальство туда же!

Толпа загалдела, поддерживая решительных мужчин (Архаров посчитал – их было пятеро), затеявших сжечь мародера живьем.

И ведь толпа была права!

Москву действительно бросили на произвол судьбы.

Явлению же графа Орлова население пока не придавало особого значения. Выполняя распоряжение государыни, а также сдерживаемый генерал-поручиком Еропкиным (Волков ему был не указ, на Волкова он по петербуржской привычке смотрел свысока), Орлов хотел сладить с народным возмущением без кровопролития, и это было москвичам непонятно. Ожидали грозы – а ее отсутствие тут же списали на слабость новоявленной власти.

– Закон, правосудие? – переспросил Архаров. – Так вот же я!

И повернулся к своим преображенцам:

– Ребята, сюда! Гони эту мразь в три шеи!

Тут же Левушка послал Шанского за подкреплением, а сам, соскочив с коня, выхватил шпагу. Преображенцы, спешившись, встали за ним, готовые произвести по приказу все эволюции с ружьями, чтобы в нужный миг дать с колена залп.

– Стой! – крикнул с коня Архаров. – Сейчас сами уберутся!

– А хрена гнилого не угодно ли?! – вдруг заорал чрезмерно бойкий поджигатель. – Братцы, куда глядите?! Наших бьют! Грабителя спасают, своих стреляют!

Голос его сделался пронзительным, металлическим – так орут люди, привычные перекрикивать толпу. И заполошным – тем самым, который действует на дураков возбуждающе.

Нашлась в толпе отзывчивая душа – запустила в преображенцев камнем. Нашлись и последователи.

Левушка, увернувшись, тут же ловко построил шеренгу лицом к зевакам, преображенцы четко, как на плацу, изготовилась к залпу.

Архаров выдернул из седельной чушки пистолет, выстрелил вверх. Он знал, что этот звук даже самые буйные головы отрезвляет. И тут же поскакал прямо на толпу, мало беспокоясь о тех, кто по нерасторопности угодит под копыта. Когда обыватель видит, что с его причудами мало считаются, когда вдруг осознает, что власть имущий, наводя порядок, пойдет до конца, – толпа рассыпается на отдельные частные лица, и эти лица, каждое – само по себе, вдруг молниеносно умнеют…

Конечно же, сопротивление было, да и поджигатели, оставшиеся в тылу, нуждались в присмотре. Завязались две драки, подоспела от обоза подмога – и Архаров сам, увлеченный побоищем, спешился и, славно орудуя кулаками, пробился к заваленной двери.

– Соловьев, Зеленин! – кричал он. – Сюда, ко мне!

И хорошим, с разворота, размашистым ударом – обух кулака пришелся прямо в ухо – уложил наземь последнего из охранявших дверь поджигателей.

Прочие дали деру.

– Тучков, догнать! – приказал Архаров, взбежал на крыльцо и сам ухватился за край перевернутой кадки. – Ребята, сюда! Разгребай!

Толпа отступила – а точнее, зеваки, поодиночке отбежав от преображенцев сажен на двадцать, опять сбились вместе. Преследовать их не стали, так что самые среди них смелые и любопытные – это, разумеется, были бабы, – стали осторожненько, вдоль забора, подходить поближе в надежде увидеть что-либо занимательное.

В восемь рук убрали баррикаду от двери горящего дома. И тут же она распахнулась.

На крыльцо, едва ли не в объятия к Мишке Зеленину, выпал человек в дымящемся кафтане и парике. Мишка подхватил его и свел со ступеней, тут же подбежали солдаты, стали сбивать с него огонь.


Еще от автора Далия Мейеровна Трускиновская
Чумная экспедиция

Первый роман из цикла «Архаровцы». Начальное десятилетие правления Екатерины Великой завершилось московскими бунтами. Дворцовая роскошь и расцвет наук ничуть не смягчали нравов простого народа. Не только бунтари, но и воровские шайки чувствовали себя в старой столице вольготно - до тех пор, пока императрица не поручила наведение порядка молодому офицеру Николаю Архарову…


Кот и крысы

Второй роман из цикла «Архаровцы». Николай Архаров и его молодцы должны в кратчайшие сроки отыскать в Москве банду карточных шулеров, открывших подпольное игральное заведение…


Вологодские заговорщики

В Московском царстве великая Смута, гибнут люди, в Кремле заперлись польские паны, первое ополчение оказалось бессильно против захватчиков. А в Вологде, куда убежали многие богатые купцы, зреет заговор в пользу английских коммерсантов, которые хотят нажиться на чужой беде. И не только нажиться, а посадить на русский трон своего кандидата. Догадываясь, что там творится неладное, князь Пожарский посылает в Вологду надежного человека — разобраться, какие козни строит купечество и что за секреты хранит тамошний Канатный двор.


Подметный манифест

Третий роман из цикла «Архаровцы». На Москве неспокойно. Бродят слухи, что бунтовщик Емельян Пугачев, объявивший себя императором Петром III, со дня на день нагрянет в старую столицу. Часть аристократии и духовенства уже готова примкнуть к самозванцу. И, конечно, ситуацией пытаются воспользоваться московские воры во главе со знаменитым Ванькой Каином. Навести порядок способны только люди обер-полицмейстера Архарова…


Ничей отряд

Лев Толстой с помощниками сочиняет «Войну и мир», тем самым меняя реальную историю…Русские махолеты с воздуха атакуют самобеглые повозки Нея под Смоленском…Гусар садится играть в карты с чертом, а ставка — пропуск канонерок по реке для удара…Кто лучше для девушки из двадцать первого века: ее ровесник и современник, или старый гусар, чья невеста еще не родилась?..Фантасты создают свою версию войны Двенадцатого года — в ней иные подробности, иные победы и поражения, но неизменно одно — верность Долгу и Отечеству.


Свидетель с копытами

После того как на престол взошла Екатерина II, любимый полк Петра III, состоящий из немцев-голштинцев, был расформирован, но несколько офицеров осталось в Санкт-Петербурге. Возник заговор – голштинцы собрались убить императрицу. Место для подготовки покушения выбрано с расчетом – поблизости от имения графа Орлова-Чесменского, по общему мнению обиженного на императрицу за свою отставку. Если что-то пойдет не так – виновным окажется он… Узнав, что замышляется неладное, московский обер-полицмейстер Архаров посылает своих испытанных агентов вести розыск…


Рекомендуем почитать
Заколдованная рубашка

В книгу известной детской писательницы вошли две исторические повести: «Заколдованная рубашка» об участии двух русских студентов в национально-освободительном движении Италии в середине XIX в. и «Джон Браун» — художественная биография мужественного борца за свободу негров.


Бессмертники — цветы вечности

Документальный роман, воскрешающий малоизвестные страницы революционных событий на Урале в 1905—1907 годах. В центре произведения — деятельность легендарных уральских боевиков, их героические дела и судьбы. Прежде всего это братья Кадомцевы, скрывающийся матрос-потемкинец Иван Петров, неуловимый руководитель дружин заводского уральского района Михаил Гузаков, мастер по изготовлению различных взрывных устройств Владимир Густомесов, вожак златоустовских боевиков Иван Артамонов и другие бойцы партии, сыны пролетарского Урала, О многих из них читатель узнает впервые.


Покончить с неприступною чертой...

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Абу Нувас

Биографический роман о выдающемся арабском поэте эпохи халифа Гаруна аль-Рашида принадлежит перу известной переводчицы классической арабской поэзии.В файле опубликована исходная, авторская редакция.


Сципион. Том 2

Главным героем дилогии социально-исторических романов «Сципион» и «Катон» выступает Римская республика в самый яркий и драматичный период своей истории. Перипетии исторических событий здесь являются действием, противоборство созидательных и разрушительных сил создает диалог. Именно этот макрогерой представляется достойным внимания граждан общества, находящегося на распутье.В первой книге показан этап 2-ой Пунической войны и последующего бурного роста и развития Республики. События раскрываются в строках судьбы крупнейшей личности той эпохи — Публия Корнелия Сципиона Африканского Старшего.


Сципион. Том 1

Главным героем дилогии социально-исторических романов «Сципион» и «Катон» выступает Римская республика в самый яркий и драматичный период своей истории. Перипетии исторических событий здесь являются действием, противоборство созидательных и разрушительных сил создает диалог Именно этот макрогерой представляется достойным внимания граждан общества, находящегося на распутье.В первой книге показан этап 2-ой Пунической войны и последующего бурного роста и развития Республики. События раскрываются в строках судьбы крупнейшей личности той эпохи — Публия Корнелия Сципиона Африканского Старшего.


Блудное художество

Четвертый роман из цикла «Архаровцы». Письмо от начальника парижской полиции о похищении дорогостоящего сервиза, следы которого ведут в Россию, не предвещало обер-полицмейстеру Архарову ничего ужасного, кроме рутинной работы. Поначалу он и догадаться не мог, что за пропажей сервиза кроется заговор, предполагающий устранение от двора могущественного сановника Алехана Орлова и убийство его самого, Николая Архарова…