Сын вечности - [75]

– И Луна тоже, – говорит Айрис. – Если выпадет возможность спасти феникса, мы так и сделаем. Но если нет – нам придется поступать так, как должно. Не ты здесь отдаешь приказы, Эмиль. Не после того, как был готов уйти. Но ты нам нужен.

Лучше бы я ушел и потратил ночь на поиски брата.

– Врать не буду, за последние несколько дней я пару раз надеялся на быструю смерть. Но на самом деле я хочу еще пожить, и это станет невозможным, если Луна обретет бессмертие.

– Мы все этого хотим, – кивает Уэсли, – но я тебя понимаю. Мы росли, зная, кем нам предстоит стать, а тебя выдернули из дома внезапно. Честно говоря, я удивлен, что ты столько продержался.

– Это главное сражение нашей жизни, – говорит Айрис. – Если мы не выйдем прямо сейчас, то все жертвы окажутся абсолютно напрасными.

Если мы проиграем, Луна получит власть, и алхимики всего мира не остановятся ни перед чем, лишь бы разузнать ее рецепт. И если они разузнают, мы окажемся в мире бессмертных, которые будут бороться друг с другом до конца времен.

Мы выходим.

По дороге мы надеваем магоустойчивые жилеты, которые прихватила Айрис. Насколько сильнее я был бы, если бы меня не порезали ножом конца? Но какая теперь разница. Когда мы стоим на светофорах, Пруденция проверяет свои способности, поднимая разные предметы за окном: она переворачивает мусорный бак и заставляет мотоцикл взлететь. Она горда собой и полна надежд. Хотелось бы мне сказать о себе то же самое.

Наконец мы добираемся до Первой церкви новой жизни. Она невелика, но весьма впечатляет. Темно-серые камни и синие, как перья Грейвсенд, шпили. Нас замечают, как только мы выходим из машины. Снайпер из соседнего здания стреляет в меня, но Пруденция отводит пулю в сторону. Уэсли идет первым, еще быстрее, чем обычно, и разбрасывает послушников по сторонам, как будто играет в пинбол. Наконец он врывается в дверь. Мы вбегаем следом и видим фрески с разными тварями. На них приятно посмотреть для разнообразия: твари на них мирные и изображены в естественной среде обитания, а не как обычно. Тут нет трехголовых гидр, нападающих на города; василисков, глотающих младенцев; оборотней, предающих любимых; или фениксов, которых топят.

Я взрывом выбиваю огромную дверь в сад. Вот они. Луна в церемониальном плаще до пола стоит рядом с Энклином Принцем. Стэнтон, Джун и Дион в серых комбинезонах. Их окружают несколько послушников. К счастью, щита, как на кладбище, нет.

Луна стоит к нам спиной, шепчет молитву и огромной косой сносит гидре голову. Гидра ревет от боли, Стэнтон удерживает ее, а Луна машет косой дальше. Желтая кровь брызгает струей в металлический котел. Грейвсенд вопит в клетке. Мы кидаемся вперед. Джун возникает у меня за спиной, обхватывает меня руками и пинает. Я вызываю огненные крылья, взлетаю и стряхиваю Джун, которая падает на землю. Я лечу прямо к Энклину, который открывает урну, но молния из жезла послушника бьет прямо мне в жилет. Мир вертится, я отлетаю к бронзовым шипам на решетке, но вдруг останавливаюсь на полпути и падаю в куст.

– Почти, – говорит Пруденция, помогая мне встать. Я не успеваю ее поблагодарить, когда мы видим, что Дион и Стэнтон насели на Айрис.

– Сделаю все что смогу.

– Осторожнее! – ору я, когда она бежит вперед.

Я вырубаю послушника огненной стрелой и пытаюсь подойти к Луне. Из урны выпустили привидений. Губы у них шевелятся, но слов не слышно. Только вой, такой же, как ночью на кладбище, даже хуже – тоскливее, злее. Все это чувствуют, но битва продолжается. На этот раз Луна хочет убить их костяным кинжалом. Я создаю огненный шар, но меня хватает послушник, сбивая прицел.

Луна быстро проводит кинжалом забвения по горлу матери, потом по горлу отца. Серая кровь льется в котел, а призрачные тела падают в траву и исчезают. Она смешивает кровь с порошками и жидкостями, которые я не узнаю́, а потом поворачивается к клетке Грейвсенд.

Я наконец сбрасываю с себя послушника, ко мне бежит Стэнтон, но красная молния бьет его в бок. Он падает. Кожа его мерцает, как будто его прожигают изнутри. Я оборачиваюсь.

У входа в сад стоит Брайтон с жезлами в обеих руках, а над ладонями Марибель плавают шары темно-желтого пламени. Они летят вперед, как стрелы, и Дион падает на землю.

Я потрясен, но я должен защитить Грейвсенд. Энклин заступает мне дорогу, и я дерусь так, будто делаю это всю жизнь: кулаком в живот, локтем в подбородок, ногой в колено. Я готов к последнему удару, но внезапно он выхватывает нож и ранит мне руку. Энклин замахивается ножом снова и неожиданно вспыхивает.

Ревущая стрела темно-желтого пламени срывается с ладоней Марибель. Она не опускает руки, пока крики Энклина Принца не затихают.

В ее глазах нет сожаления.

– Почему ты так на меня смотришь?

– Ты его убила, – говорю я.

– Она следующая, – говорит Марибель, заметив Джун, и несется к ней.

Луна открывает клетку Грейвсенд, но я кидаю ей в плечо огненную стрелу. Луна падает. Я выхватываю из клетки птенца и прижимаю к груди. Даже с учетом Брайтона и Марибель битва складывается не в нашу пользу. Стэнтон и Дион пришли в себя и стали еще злее обычного. Зелье почти готово, нужна только кровь Грейвсенд. Я поднимаю нож конца.