Сын Ра - [123]

В общем, судя по выпученным от возмущения и злости глазам Фарисенко, мне абсолютно не удалось убедить его, «целого» кандидата психологических наук, в правильности и этичности использованного мною художественного приема — после двух часов «плотнейшего» общения мы расстались почти врагами, оставшись глубоко разочарованными всей этой нашей более чем странной встречей, на которую, мы, два реальных земляка с Алтая, волею Судьбы заброшенные в холодную и пустынную Москву, с самого начала возлагали такие радужные надежды.

Второй мой запланированный деловой визит по поводу «Спецназа» я должен был нанести этим необычайно жарким даже для Москвы летом в Его Величество «Мосфильм». Я встал как-то ранним утром, а именно 5 июля 2008 года, в своем уже изрядно опостылевшем к тому времени холостяцком бунгало на Смоленской Набережной, и, даже не позавтракав, что со мной, вечным «проглотом», случается крайне редко, отправился на легендарную Мосфильмовскую улицу. И вот, господа, я уже в «Мосфильме»! Охранник, которому я с гордостью предъявил удостоверение полковника милиции, как и, следовало ожидать, пропустил меня внутрь киностудии без излишних вопросов. Конечно, там, внутри этого грандиозного рукотворного комплекса самой настоящей русской «фабрики грез», у меня сразу же возникло весьма странное ощущение какой-то нереальности происходящего вокруг меня от соприкосновения с этой подлинной Легендой отечественного кино — пожалуй, самого лучшего кино в мире, хотя бы, на взгляд обычного русского человека, коим я до сих пор себя позиционирую, мой дорогой читатель!

Это же просто обалдеть можно, господа! Если бы мне сказали пару лет назад, что я буду сидеть за рулем того самого знаменитого «Мерседеса-Бенца», на котором в свое время «рассекал» легендарный советский разведчик Штирлиц в «Семнадцати мгновениях весны»!?

Да, но в этом автопавильоне «Мосфильма», кроме названного «Мерседеса», было еще много чего, что не могло не привлечь мое любопытное мальчишеское внимание: это — и знаменитый автобус «Фердинанд», на котором Глеб Жеглов ловил коварного и хитроумного Фокса; и светло-бежевая «Волга» модели ГАЗ-21, на которой автомобильный клептоман Деточкин из кинофильма «Берегись автомобиля» убегал от назойливого инспектора ГАИ. В общем, в этом павильоне автомобильного парка киностудии я застрял всерьез и надолго.

Наконец, с большим трудом мне удалось вырваться из цепких лап мосфильмовского ретро — гаража, и, пройдя через огромный съемочный павильон — ангар, я оказался внутри четырехэтажного административного корпуса. На втором этаже корпуса, прямо в коридоре недалеко от мосфильмовского буфета, мне встретился народный артист России Владимир Стеклов, когда-то виртуозно сыгравший роль предпринимателя в нашумевшем отечественном боевике «Воры в законе». Этот замечательный артист в жизни показался мне тогда, почему-то, сильно уставшим и по возрасту значительно старше, чем он выглядел на экране.

Вскоре на глаза мне попалась табличка на обитой дермантином двери с надписью «Студия Павла Лунгина». Я очень люблю работы этого самобытного режиссера, особенно его замечательные фильмы «Такси-блюз» и «Остров» с Петром Мамоновым в главной роли, поэтому, недолго думая, с каким-то странным волнением и вожделением я постучал в эту заветную дверь, и, не дождавшись ответа, довольно бесцеремонно вошел внутрь кабинета.

За столом, в углу небольшой комнаты, сидела очень милая девушка, у которой на груди висела бирка с надписью «Пресс-секретарь студии Павла Лунгина Ольга». Я представился, и как только Оленька ослепила меня своей лучезарной улыбкой в ответ, «Остапа опять понесло!» «Я — ветеран двух чеченских компаний! — нагло и беспардонно, причем неожиданно даже для самого себя, соврал я. — Эта страшная война на Кавказе, Оленька, вдохновила меня на создание вот этой рок — оперы «Спецназ», которую я сразу же, еще в Хабаровске, четко решил для себя подарить выдающемуся режиссеру современности Павлу Лунгину!». Тут меня от избытка чувств, а также неимоверной духоты в помещении без кондиционера неожиданно качнуло в сторону. «Что с вами?» — тут же забеспокоилась Оля, с нескрываемой тревогой заметив это мое нехорошее состояние. «Да не волнуйтесь вы, ради Бога: это — всего лишь последствия тяжелой контузии!» — нарочито хриплым голосом контуженного «боевика» сказал я, томно закатив при этом глаза. С большим удовольствием я успел заметить теплую волну сострадания и жалости в ее влажных карих глазах, особенно в тот момент, когда Оля торопливо пододвинула и насильно усадила меня на скрипучий деревянный стул.

«Сергей Эдуардович, я вам обещаю, что в ближайшее время обязательно передам диск с вашей рок — оперой Павлу Семеновичу! Ну, а дальше… дальше я за него не могу решать, вы же сами понимаете!» — как — бы, извиняясь за своего привередливого босса сказала Оля, щедро налив мне при этом стакан воды из позеленевшего от многолетних водорослей графина.

Однако, мне было уже и этого скромного результата более чем достаточно — я вообще не очень — то и рассчитывал, что в этот, по-настоящему, «мертвый» летний сезон мне реально удастся хоть кого-нибудь из кинорежиссеров застать в студии, поэтому с сознанием полностью выполненной своей, как мне казалось тогда, чрезвычайно важной миссии и с чувством глубокого удовлетворения я, наконец-то, смог покинуть территорию «Мосфильма».