Сын кузнеца - [39]

— Ты упомянула, что Дэвон Трэмонт жёстко обращался с прислугой, но я подозреваю, что ты имела ввиду что-то более личное, — начала Роуз. Она никак не могла более мягким образом коснуться этой темы, но выражение лица Пенни ответило ей быстрее, чем могли бы любые слова. — Тобой злоупотребили, Пенни? Пожалуйста, скажи мне правду, и если это так, то использую всё моё влияние, чтобы этот тиран поплатился за свои преступления.

— Нет, пожалуйста, нельзя никому говорить, если кто-нибудь узнает, он… — заупиралась та, но её слова послужили достаточным подтверждением.

— Расслабься. Я не побегу кричать об этом с колоколен. Я не знаю, что я смогу сделать, но я позабочусь о том, чтобы он больше никогда не сделал тебе больно. И в конце концов я позабочусь о том, чтобы этот человек трижды расплатился за содеянное, или я — не Хайтауэр, — сказала Роуз, и в её голосе прозвучала холодная сталь, заставив Пенни содрогнуться на миг, но также это вселило в неё надежду.

— Он — сын герцога, что могут женщины сделать такому мужчине? — спросила Пенни, более интересуясь надеждой, чем тем, чтобы отговорить Роуз.

— Он — младший сын герцога, а его покойный брат, Эрик, был моим другом, — ответила Роуз, взяв её руку, и повела к ступеням, которые вели во двор. — И ты будешь удивлена, на что способны женщины, — закончила она. Взгляд её глаз заставил бы призадуматься даже короля.

Глава 10

По сути своей боги, какими мы их знаем, являются лишь могущественными, разумными и невероятно плотными сгустками эйсара. Считается, что многие из них изначально сформировались как результат врождённой необходимости человечества к поклонению высшей силе, но эта теория не доказана, поскольку некоторые из ныне известных богов определённо существовали и до человечества. Появились ли они в результате существования предыдущей расы, подобной человечеству, точно не известно — они вполне могли развиться из какого-то естественного феномена, независимо от верующих. Настоящий вопрос заключается в том, каковы их конечные цели в отношении смертных. Некоторые из них показали себя определённо зловредными, в то время как остальные пока ещё кажутся милостивыми.

Еретик Маркус,

«О Природе Веры и Магии»

Тёмный Бог

Фейерверки пошли на пользу не только зрителям. Они идеальным образом отвлекли внимание от небольших изысканий Дэвона Трэмонта. Озадачившие его события в его комнате прошлой ночью заставили его встревожиться. Кто-то выставил его дураком, и учитывая обстоятельства, вероятность сделать это была лишь у одного человека.

Он сдвинул мебель в одну сторону комнаты, освободив центральную её часть. С помощью угольной палочки он начертил на полу две чёрных окружности, одна внутри другой. В промежутке между окружностями он начертил ряд странных символов. Они неуловимо засветились, когда Дэвон закончил их, и начал читать своё заклинание. Призыв занял несколько минут, и во время чтения заклинания он повторял одно и то же имя через равные промежутки времени. Когда он закончил, свет в комнате потускнел, и внутри окружности странным образом зашевелились тени.

В центре сгустилась тёмная фигура, силуэт, который двигался и изгибался подобно пойманному в банку дыму.

— Чего ты хочешь от меня, ничтожный волшебник? Ты ещё не выплатил свой долг, — произнёс глубокий, грубый голос, гремевший подобно грому в зимнюю бурю.

Дэвон сохранял невозмутимый вид, показать страх было бы страшной ошибкой:

— Ты получишь плату, когда я стану королём. Ланкастеры — лишь первая из многих наград, которые ты получишь.

— Для своего же блага, оставь меня в покое, если у тебя нету дара крови — я не какой-нибудь мелкий демон, которого можно дёргать по пустякам, — ответил голос, при этом в дыму на миг показалась чёрная пасть с искривлёнными зубами, и снова исчезла.

— Возможно, будь твои сведения была более полными, я скорее бы предоставил тебе такие дары, Мал'горос, — сказал Трэмонт. По лбу Дэвона стекла капля пота, тут он рисковал.

— Ты подразумеваешь, что я нарушил наш договор? — с любопытством произнёс голос.

— Ты сказал мне, что живых волшебников больше не осталось, — ответил он.

— Все древние кровные линии были отрезаны, а хранимое ими знание — разбито и разбросано, их больше не осталось. Ты оспариваешь это? — донеслись полные неявной угрозы слова Мал'гороса.

— Здесь, в Доме Ланкастер, есть волшебник, и я не думаю, что ты мог бы упустить это из виду, — ответил Дэвон.

Мал'горос произнёс:

— Талант пробуждается время от времени, ты сам являешься тому доказательством. Этот маг не может быть угрозой — без знаний он беспомощен, волшебников больше не осталось.

— Его зовут Мордэкай, как ты это объяснишь? Случайный маг появляется здесь, среди Ланкастеров, и носит имя из рода Иллэниэл? — спросил Дэвон, почувствовав себя увереннее.

— Ложь! Рода Иллэниэл больше нет, последний из них умер шестнадцать лет назад от рук Ша́ддос Крис, — сказал Мал'горос, и замер внутри круга.

— Значит, Теневые Клинки потерпели неудачу — похоже, что даже Шаддос Крис могут допускать ошибки. Твоя информация — с изъяном, как и их миссия, — стал дразнить Мал'гороса Дэвон, надеясь выжать побольше из их сделки.