Сын кузнеца - [3]

Теперь, сумев сесть, она притянула его к себе, её глаза наполнились слезами. Долгую минуту они обнимали друг друга, пока он не оттолкнул её, когда его снова затошнило. Теперь его рвало кровью. Прошла целая вечность, прежде чем он остановился, и смог произнести:

— Ты должна взять нашего сына, и бежать.

Какие-то женщины стали бы спорить или рыдать, но только не Элейна ди'Камерон. Она была Анас'Меридум, и она знала, что нужно было сделать. Кивнув, она встала, и проверила свою рану. Кожа и мышцы, похоже, были целы, но более глубокое жжение поведало ей, что у неё были и другие повреждения. Тиндал склонился над колыбелью, и взял их сына. Он слегка покачнулся, когда выпрямился, из-за чего она забеспокоилась, что он может упасть с малышом, но он удержался на ногах.

— Расти сильным, сын — живи, и заставь меня гордиться.

Он поцеловал сына в щёку, и передал его Элейне:

— Я люблю вас обоих.

— Навсегда, — ответила она, и быстро поцеловала его.

Взяв её свободную руку, Тиндал вывел её в спальню. Она покинула его ненадолго, и взяла несколько вещей. Быстро одеваясь, она натянула простые штаны и неброскую куртку, затем надела накидку поверх неё. Она нацепила на себя меч, и присоединилась к своему мужу — он вышел на балкон.

Стоя там, она посмотрела на человека, защищать которого она поклялась своей жизнью. Человека, которого она должна была оставить. Сомнения одолели её:

— Ты уверен?

— Другого пути нет. Я уже умираю — ты должна нарушить твою клятву. Ты должна бежать, чтобы наш сын выжил, — ответил он. На его глазах проступили слёзы.

Элейна отвела взгляд, затем вернулась внутрь. Она передвинула мебель в прихожей, загородив дверь, затем забрала меч убийцы. Оружие незнакомца она вложила в свои ножны, затем вернулась к Тиндалу, держа собственный меч в руке. Она протянула ему клинок, и их взгляды встретились:

— Я, Элейна ди'Камерон, отказываюсь от моих уз и прошу тебя об освобождении, — произнесла она слова, которых никогда не произносил никто из Анас'Меридум.

Тиндал протянул руку, положив свою ладонь на лезвие меча:

— Я, Тиндал Ардэс'Иллэниэл, освобождаю тебя.

Когда он это проговорил, меч засветился на миг, прежде чем потухнуть, а потом разбился вдребезги, как стекло.

— Мои силы почти на исходе, Элейна, ты должна спешить.

Бросив рукоять, она обняла его, затем взяла их ребёнка у него из рук:

— Что ты планируешь?

Она не была уверена, как именно он собирался спустить её вниз — балкон был почти в сотне футов над располагавшимся внизу двором.

— Ты будешь лёгкой, как пух. Тебе придётся прыгнуть, но моя магия будет беречь тебя, пока ты не приземлишься. Прости, это — всё, на что у меня хватает сил… — сказал он. Тиндал произнёс несколько слов на древнем языке, и положил ладонь ей на чело.

— Я люблю тебя, — сказала она, и положила руку на перила, прижимая к себе сына другой рукой.

— Я знаю. В себе ты несёшь моё сердце, в руках — мою жизнь. Покуда ты живёшь, я не умру этой ночью.

Он поцеловал её, и она прыгнула, плавно опускаясь вниз подобно перу на лёгком ветерке. Плывя по воздуху вниз, она услышала шум из комнаты наверху, и Тиндал обернулся к спальне. Люди заставляли дверь открыться внутрь, отталкивая в сторону мебель. Тиндал пошёл к ним, с его рук капало пламя. Секунду спустя она больше не могла его видеть, опускаясь всё ниже.

На миг ночь стала светлее, когда с балкона ударило пламя. Оно росло, ярче и ярче, пока не стало казаться, что оно светит как солнце, поглощая их спальню и значительную часть их этажа в донжоне. Затем пламя утихло, потухнув обратно до оранжевого свечения, когда донжон загорелся изнутри. Тиндала Ардэс'Иллэниэл, последнего волшебника Лосайона, не стало.

Элейна достигла земли, и ещё немного посмотрела вверх. Затем она отвернулась, и побежала к конюшням. Она тихо плакала на бегу, держа в руках её сына-младенца. Было бы постыдно, если бы кто-то увидел члена её ордена плачущей, но она уже и не была одной из Анас'Меридум.

Конюшен она достигла менее чем за минуту, и юркнула внутрь. Поразительно, но там никого не было. Не теряя времени, она оседлала одного из принадлежавших её отцу рысаков, быстроногих лошадей, которых выводили для охоты. Забираться в седло с ребёнком в руках было нелегко, но она каким-то образом сумела это сделать, и они выехали наружу, скача прочь так стремительно, что её волосы струились на ветру.

Они пересекли двор замка, и выехали через ворота. Снаружи собрались люди и лошади, но она застала их врасплох, и миновала их прежде, чем они успели попытаться её остановить. Оглянувшись через плечо, она увидела, что они садились верхом для преследования, криком приказывая ей остановиться. Она не обратила на них внимания, и поехала дальше, стремительно улетая в ночь.

Она ехала всю ночь, подгоняя свою лошадь, надеясь оторваться от преследователей. Где-то ближе к рассвету её лошадь споткнулась, и чуть не упала, заставив её остановиться. Элейна быстро спешилась, прежде чем лошадь завалилась на бок. Она загнала животное до смерти. Лошадь тяжело дышала, и её рот был покрыт пеной, но времени оплакивать её у Элейны не было. Опустившись на колени и стараясь не думать, Элейна вскрыла артерию ей на шее, быстро покончив с ней.