Святые и пророки Белой Руси - [26]
Однако вскоре в покоренную литовскую столицу вошел сам царь, которого ужаснула картина увиденного. Алексей Михайлович велел предать земле все тела, а также обратиться с воззваниями к успевшим убежать горожанам, гарантируя им неприкосновенность в случае возвращения домой. Именно после покорения некогда столицы вероотступников самодержец принял титул государя Полоцкого и Мстиславского. И что характерно, православное русское уже меньшинство Вильны встречало своего защитника хлебом и солью.
Шесть лет стоял русский гарнизон в городе. И нужно отметить, что эти годы выдались тяжелыми: Вильну два раза накрывала эпидемия чумы. А затем заметно поредевший гарнизон попал в осаду польских войск. Восемь месяцев воевода князь Даниил Мышецкий оборонял город, отказываясь сдаваться, пока не был выдан врагам предателями, после чего отказался принять милость короля — гонителя православия, поклониться ему, и был обезглавлен.
Снова вернется в город русская армия только в 1795 году. Вильна к тому времени переживет погром православного Свято-Духова монастыря, инициированный студентами местного университета и ревнителями католицизма из числа горожан, и, как мы уже говорили, передачу православного Пречистенского собора университету. Но городу повезло: под сенью русской монархии его губернатором стал знаменитый усмиритель польской крамолы — граф Михаил Николаевич Муравьев, который возродил подвергшиеся поруганию многочисленные древние православные храмы города и, собственно, сам кафедральный собор. А его брат — православный писатель и мыслитель Андрей Николаевич Муравьев — издаст труд «Русская Вильна», где подробнейшим образом опишет именно русскую и православную историю этого города.
Так эмоционально и точно опишет православный ренессанс столицы, по сути, Черной Руси русский поэт и дипломат Федор Тютчев. В XIX — начале XX века Вильна вновь приобретала черты классического русского города, над которым разливался малиновый звон колоколов, сияли золотом восьмиконечные православные кресты, улицы пестрели вывесками и объявлениями на русском языке, повсюду слышалась русская речь.
Неоцененный подарок
Но и эта замечательная эпоха, к сожалению, закончилась. К власти на территории поверженной империи пришли одержимые, одной из целей которых была борьба с русскими и русскостью руками самих же одураченных русских. На окраинах же они делали ставку на этнические меньшинства.
После победы большевиков город то делали столицей Литовско-Белорусской Советской Республики, то он попадал под немцев, затем под поляков, затем щедрые советские войска отдавали его независимой Литве (этнические литовцы, по переписи 1868 года, составляли всего 2 % жителей Вильны, в то время как русские — более 20 %, преобладали же евреи и поляки), которая делала его своей столицей. Потом вновь приходили немцы, а после опять заходила Красная армия. После немцев выбивала оттуда жаждавших реванша поляков и вновь передавала город пусть советской, но все же Литве. И все это под аккомпанемент этнических чисток: поляки чистили литовцев, литовцы — поляков, немцы — евреев, а все вместе — память о русской Вильне, снося православные храмы и переименовывая улицы.
Например, Георгиевский сквер был переименован в честь польской писательницы Элизы Ожешко, а установленная там часовня в честь русских воинов, погибших при подавлении мятежа ляхов, заменена фонтаном, который, правда, редко когда работал.
Щедрости советской власти литовцы, переименовавшие Вильну в более известный нам по звучанию город Вильнюс, надо сказать, не оценили. До такой степени, что и памятник освободителю города от немецких оккупантов и польских реваншистов, которых заставили бежать из него в одних трусах, генералу Ивану Даниловичу Черняховскому, снесли, сразу как добились долгожданного «освобождения от оккупации».
И теперь в некогда русском городе мало что напоминает о русских. Хотя, конечно, стоит и действует Пречистенский собор, прихожанам которого в рамках воскресной школы преподают еще и русскую историю, стоит и действует и Свято-Духов монастырь. Но вот с легкой руки новых хозяев города школьников двух с горем пополам уцелевших русских школ — гимназии имени Василия Качалова и средней школы имени Софьи Ковалевской — два года преследовали по обвинению в шпионаже в пользу России за летний отдых в подмосковном лагере. И запретили безобидный мультик «Маша и Медведь», как «напоминание о русской агрессии».
Вдобавок совсем недавно литовская лидерша выступила с занятным публичным заявлением о том, что пока существует Россия, будет существовать и угроза Литве, после чего мелкое прибалтийское государство стало ускоренными темпами строить стену на границе с Калининградской областью…
Глядя на все это, лишний раз думаешь, как нам сейчас не хватает Алексея Михайловича, который, вопреки возмущениям Ватикана, агрессивным действиям Стокгольма, тем паче явному неудовольствию Варшавы и сдержанному неодобрению Стамбула, все-таки вернул Руси левобережную Малороссию.
В книге описывается как хронология, так и «анатомия» создания новой конфессии, находящейся, несмотря на претенциозное название, за границами Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви. Подробно объясняется, почему с православной догматической и канонической точки зрения ПЦУ не является Церковью, а также причины и обстоятельства вероучительного падения Константинопольского Патриархата. Анализируется контекст этого падения и появления «конфессии Думенко» – феномен самого проекта «Украины как антиРоссии», являющийся даже не национализмом, а «политическим униатством», «негативной идентичностью» (автор термина А.
«Пойти в политику и вернуться» – мемуары Сергея Степашина, премьер-министра России в 1999 году. К этому моменту в его послужном списке были должности директора ФСБ, министра юстиции, министра внутренних дел. При этом он никогда не был классическим «силовиком». Пришел в ФСБ (в тот момент Агентство федеральной безопасности) из народных депутатов, побывав в должности председателя государственной комиссии по расследованию деятельности КГБ. Ушел с этого поста по собственному решению после гибели заложников в Будённовске.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).