Святослав - [9]
Игорь увидел синие сапоги, шагавшие к нему, почему-то показалось, что их обладатель пнет сейчас в лицо, но он остановился и присел на корточки. Это был молодой парень, на лице негусто росла рыжая бородка. В руках парень держал рог.
— Князь, хочешь пива? — спросил он серьезно, участливо глядя синими глазами. Не дожидаясь ответа, отхлебнул из рога и, набрав полные щеки, выдохнул брызги в лицо Игоря. Парень тут же завертел головой, хохоча и требуя смеха от остальных своей удачной шутке. Невдалеке послышалась возня, Игорь чутьем угадал, что это его кмети не смогли выносить больше унижения князя и попытались что-то сделать, но с ними, обессиленными, быстро справились.
...Почти потухшее сознание проснулось. Перед последним мгновением жизни вернулись силы. Легкие набрались воздухом, налились теплой кровью закостеневшие мышцы. Ратники взмахнули топорами, березы устремились ввысь, радуясь возвращенной им свободе.
— Ольга-а-а-а!
Предсмертный крик зазвенел в морозном воздухе, повис и растворился среди деревьев.
Глава 3
Весть о смерти князя едва взбудоражила чёрный люд. Говорили меж собой, качали головами, но выходило, что навряд ли что изменится, ибо привыкли, что всем правит Ольга. Игорь водил полки и редкий воин доживает до старости, потому к его смерти были готовы. Возмущение вызвало то, как казнили князя, ждали, когда поднимут на рать. А так жизнь текла своим чередом: Морана-зима[14]окончательно одолела осень и пришла пора свадеб, подходил веселый Корочун[15]с разгульными ряжеными и долгим ночным гулянием.
Однако пополох стоял в Вышгороде в боярских теремах. Позорная казнь князя Игоря плевком повисла на Руси, который нужно смывать только кровью. Одолевало не только это, кто теперь будет сидеть ближе всех ко княжьему стольцу в думе и на снемах? Игоревы бояре и раньше уступали Ольгиным, постепенно и равномерно тому, как княгиня набирала власть, а теперь и вовсе боялись расстаться и с кормами[16].
Пожалуй спокойнее всех отнеслась к страшной вести сама княгиня. Да, позор, да, нужно отмщение, но стало легче — и стыдно в этом признаваться даже самой себе. Уступив внутренние дела жене, Игорь все же пытался лезть во внешние. Ведь он знал, что она против похода на Византию, и сколько раз пыталась его отговорить! И будто сделал назло, вот теперь это нелепое древлянское полюдье...
И что осталось после Игоря? В степях бродили печенеги, по счастью, пока замиренные им и Свенельдом. Хазары злы от того, что теряют поля и луга благодаря наступающему на них морю. Они идут жить в Херсонес и начинают давить на Тмутараканское княжество, ссоря тамошних русов с ясами и касогами, сами селятся уже на окраинах Боспорской земли, а в Тавриде заняли уже целые фемы-области. Игорь в мечтах своих хотел стать князем не только на Днепре, но, и в Тмутаракане, обещая тамошним русам помощь против хазар, но, обведенный вокруг пальца двусмысленными обещаниями, сам увлекся в круговерть походов. Боспорские же русы хотели сохранить независимость как от Вышгорода, так и от наступающих на них хазар. Пока не получалось: что поход на Царьград, что на Бердаа за добычей на откуп хазарам окончились неудачно.
Впрочем, Ольге было плевать на Тмутаракань и всё Боспорское княжество. Нужно было удержать то, что есть. Насчёт Боспора её мнение не разделял Свенельд, видимо, свободная от дум о завтрашнем дне вольность влекла туда мужские сердца, когда добытое в горячем удалом походе прогуливается за седмицу и рука снова ищет верный меч, а душу тянет в дальние непокорённые просторы...
На боярском снеме некоторые высказались за немедленный сбор ратей. Свенельд, дабы прекратить не корню разгорающиеся споры, отрёк, что ждать надо до весны, там и с кормами полегче будет, да и Искоростень лучше осаждать летом. Княгиня, присутствовавшая на собрании, поняла недосказанное воеводой: древляне не могут не попытаться решить дело миром, им тоже война не нужна.
Оставив на Свенельде все военные дела, Ольга засобиралась в поездку на полуночь, всё откладываемую на потом. Теперь, после смерти мужа, можно было воплотить в жизнь мысли по устройству своего государства. Под её указкой писчики переписывали грамоты о повозном и лодейном, писались новые уставы как и сколько взимать дани, назначались новые мытники, вирники, тиуны. Вместо полюдья, на котором воеводы и князья собирали дани, теперь наместники сами будут возить взимаемое. И главное: объехать самой, посмотреть как живут люди, ибо слухи доходили разные, и подчас наразно говорили об одном и том же: о судах, о труднотах во взимании даней.
Было ещё одно обстоятельство, толкавшее княгиню на поездку: под руку Руси просились венды, что пришли из-за моря на реку Мутную. Послы от них приходили ещё осенью, тогда показались людьми деловыми и расторопными. Саксонские немцы теснят вендов, заставляя принимать свою веру, убивая мужчин, забирая в рабство женщин и детей. Вот венды и бегут со своей родины и уже с местными чудинами срубили себе на реке Мутной новую столицу, так и назвав её — Новгород. Послы смотрели далеко вперёд, грозя в будущем перебить торговлю у Ладоги, куда, пока что стекались все торговые гости из северных земель. Вендов надлежало принять, к тому же сами просились, пока ладожские правители не наложили свою руку на Новгород.
Лето 6480-е. После смерти Святослава Игоревича великим князем в Киеве стал его старший сын Ярополк. Княжеские бояре сводят друг с другом счёты, втягивая в междоусобицу двух князей-братьев Ярополка и Олега. Младший же сын Святослава, Владимир, опасаясь стать жертвой братоубийственной войны, бежит в Швецию, где мужает в суровых походах викингов, чтобы вернуться и отнять великое княжение у Ярополка.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.