Святая Инквизиция - [10]

Мда… Они ведь похожи. Как отражение в искривленном зеркале. Родственники? Или знакомые? Маловероятно… Скорее разные полюса… Две стороны одной медали… или монеты.

— А вот это и предстоит выяснить тебе, Слуга мой. Присмотрись. Сделай выводы. Можешь даже навестить ее… Только неожиданно. Впрочем, ты и сам знаешь, что делать…

Знаю. И приказ мне ясен. Следить. За каждым шагом. Потому что ошибки быть не может. Не должно. И не будет. Остальные дела подождут. С Сопротивлением прекрасно справятся и Лилит с Цербером. А я… подожду.

— Она будет сегодня на… мероприятии?

Изящно изгибается тонкая бровь…

Я не сомневаюсь, Хозяин. Просто… уточняю. Во избежание ошибок.

— Да. Будет. Как же иначе? Ведь награждать ее приехал сам Архиепископ, Великий Инквизитор за заслуги перед Родиной…

Вон оно как… Награждение. За заслуги. Будущие.

А мы уже приехали. Первым выходит из машины и заходит в здание университета Хозяин. Я на три шага позади.

Там, где мое место. Место ручного Чудовища. Я не против. Так даже интересней.

Встречают… Всем преподавательским коллективом во главе с ректором. Сколько радости и счастья! Преданности и восхищения! Пред ликом моего Господина… И моим заодно. Как же! Приближенное к Высшей власти лицо! Следовательно надо уважать и… бояться. Потому что о моей деятельности слышали все. Но предпочитают не помнить. Что тут сказать — люди! В своей глупости они не изменились…

— Святой отец, это такая честь для нас, что вы…

Мой хозяин действительно предпочитает, чтобы на людях его называли просто «Святым отцом». Мол, он боится гордыни, одного из самых страшных человеческих грехов. Поэтому и просит об этой малости. Это ведь так просто… Да и людям удобнее. Заставляет их не так бояться…

Волк в овечьей шкуре. Только об этом знают очень немногие среди простого населения. А в Инквизиции… Там только свои. И уж они-то не строят иллюзий. Потому что сами такие же…

— Ну что вы! Это для меня честь встретиться с нашей Звездочкой! Это же талант! Талант! Инквизиция не может позволить ему пропасть втуне…

Пыль в глаза. Все. И всепрощающая и все понимающая улыбка, и кажущиеся кротость и смирение… Все таки мой Господин — гениальный актер.

— Прошу вас, сюда… Все уже собрались…

Студенты-то? Ну еще бы! Куда бы они делись…

— Конечно.

Ректор — смешон в своей преданности. Но и другие — не лучше. Кроме, разве, одного… Но это скорее врожденное хладнокровие, чем что-то иное. Но присмотреться все-таки стоит. Просто так…

А вот и будущая смена! Сколько восторга! Аж тошно…

— Дорогие студенты! Я хочу сообщить вам…

Так и где же мое задание? Посмотрим, посмотрим… А вот и она. Сидит в первом ряду с недовольным выражением лица. Соседи надоели, девочка? Бывает, бывает…

Только вот чем же они тебя так довели, что создается ощущение о том, что скоро прольется кровь? Раскритиковали твою работу? Не-е-ет! Такие картины не критикуют. Во всяком случае — эти дети. Недоросли еще…

Пустили неприятные и компрометирующий слух? Тоже — нет. Это вызвало у тебя только бы скуку, но не гнев… Потому что ты к этому уже привыкла. Потому что ты — Звезда. Комета, которая ворвалась в их жизни и заставила ожить похороненные в глубине этих черствых душ чувства. Разные.

Что же? Что они тебе такого сказали? Чем довели?

Или тебе просто не нравится всеобщее внимание? Эти взгляды, направленные на тебя? Желающие стереть тебя в порошок, обратить в пепел?

— …что нас сегодня почтил присутствием сам господин Архиепископ! Поприветствуем его!

Аплодисменты. Иначе и быть не может. Это — обыденность. Привычка. Так что… продолжим размышления.

Куда смотрит эта бравая команда сплетниц? Не туда, куда надо бы было. И что вас так заинтересовало в моей скромной персоне?

А! Кажется, знаю…

Глупо. Как же все это глупо. Но в стиле этих детей. Как говорится — без меня, меня женили. Что ж… Могло быть и хуже… А так — даже полезно. Не вызовет подозрений, если я вдруг нагряну к моему заданию домой. С проверкой.

— Дорогие мои студенты. Я рад сегодня присутствовать в этих стенах и видеть столько юных и чрезвычайно одаренных звезд. Вы все — наше будущее. Опора. И я надеюсь…

Скривилась как от зубной боли. Так не любишь долгие и торжественные речи, девочка? Понимаю. Но тут уж ничего не поделать. Молчать можно только на войне. Да и то, не всем. Лидеры должны говорить. Вдохновлять на подвиг. Находить верные ключики к вашим сердцам. Но ты этого еще не знаешь…

Ты — ребенок, не смотря на свои двадцать лет…

— …И я хочу особенно отметить вклад в нашу культуру вашей сокурсницы — Зайцевой Ольги Анатольевны, чьи картины…

О какое оживление! А эта девочка даже не удивлена… Знала?

Скорее — предполагала…

Это уже… интересно. Это значит, что у моего приказа есть способность логически мыслить и делать выводы. Опасное качество.

— …поэтому Инквизиция решила наградить ее медалью «За заслуги» четвертой степени и внести ее картины в культурный фонд. Подойди сюда, дитя мое…

Улыбается. Одними губами. А глаза — мертвы. В них ничего нет. Ни единой эмоции. Только пустота. И в эту серость страшно смотреть. Она затягивает.

— Я не достойна… Я всего лишь хотела рисовать и…

Смущается. Краснеет. Запинается. Но в то же время выглядит до безумия довольной. Заметили и оценили! Ее!