Священный Альянс. Палачи и шпионы Ватикана - [155]
Через «Беллатрикс» каждый день проходили миллионы долларов с номерных счетов. С одной стороны, туда поступали средства, появлявшиеся в результате отмывания денег, которые приносили торговля наркотиками или мошеннические финансовые операции, с другой — оттуда выходили средства, которые попадали в руки коррумпированных южноамериканских политиков. Ведение дел «Беллатрикс» Марцинкус поручил трем видным членам Священного Альянса, которые информировали его лично, через голову своего непосредственного начальника Луиджи Поджи.
Ватиканской разведке было известно, что в сентябре 1976 года Кальви открыл в Манагуа филиал Коммерческого банка, принадлежащего группе «Амброзиано». Хотя официально задачей этого филиала было упрощение коммерческих сделок между странами региона, его неофициальная задача, с одобрения Пола Марцинкуса, состояла в переводе средств от незаконных сделок на счета в Нассау.
Было ясно, что для Священного Альянса и Луиджи Поджи лучше было не замечать мошеннических операций, проводимых Марцинкусом через IOR, ибо, в конце концов, доходы от них всегда можно было использовать для финансирования тайных операций, которые осуществлялись на благо церкви и неизменно во имя веры.
Вероятно, именно Личо Джелли познакомил Кальви с Анастасио Сомосой. Взамен превращения Никарагуа в надежное убежище для денег группы «В» Ватикана и никарагуанского дипломатического паспорта, который Синдона всегда имел при себе до самой своей смерти, IOR выплачивал диктатору значительные суммы, которые всегда передавались ему в чемоданчиках каким-нибудь агентом Священного Альянса.
В начале 1978 года сандинистам удалось свергнуть диктатора и взять власть в стране. И первой же мерой нового правительства была национализация всех иностранных банков, за исключением Коммерческого банка группы «Амброзиано». На всякий случай, как это всегда бывало в истории внешней политики Ватикана, IOR передал команданте Фронта Национального Освобождения имени Сандино (ФНОС) миллионы долларов на закупку военного снаряжения в таких странах, как Испания, Франция и Бельгия.
Операции банка «Амброзиано», проводившиеся незаконно и скрывавшиеся в призрачных компаниях, создаваемых IOR в Панаме, были недостижимы для инспекторов Банка Италии. Но приход к власти сандинистов обеспокоил Кальви, и он решил перевести все операции из Никарагуа в Перу. Для этого он 1 октября 1979 года открыл «Банк Амброзиано Андино». В Лиму были переведены только операции «Беллатрикс». Остальные компании продолжали работать в Люксембурге. С территории этого европейского города осуществляли свою деятельность в сумме девятнадцать финансовых объединений, и все они принадлежали IOR, как о том говорит сертификат, выданный Банком Ватикана и подписанный Полом Марцинкусом.
В конце 1979 года экономические потери IOR достигли 200 миллионов долларов; на следующий год прогнозировались убытки до 280 миллионов долларов. Если верить кардиналу Серджо Герри, администратор правительства государства Ватикан лично заявил папе Иоанну Павлу II, что если так будет продолжаться, то в 1985 году можно будет смело утверждать, что город-государство Ватикан полностью разорен. Но в то же время был опубликован отчет банка Bank for International Settlements, где указывалось, что между 1978 и 1979 годами IOR располагал в иностранных банках суммами от 0,9 до 1,3 миллиарда долларов. Общее количество активов банка могло в те же даты приближаться к значению 2,5 миллиарда долларов. Иоанну Павлу И эти цифры были известны, но во время разговора с кардиналами Феличи и Бенелли он их не упомянул.
В начале 1980 года внешний долг Польши еще увеличился, страна оказалась перед лицом зимы без угля. Правительство вновь запустило руку в фонды заработной платы и подняло цены на основные продукты питания. Так что никто не удивился, когда по всей стране начались забастовки. Пока папа работал в Кастельгандольфо с руководителем своей разведки монсеньором Луиджи Поджи, бастующий электрик Лех Валенса, широкоплечий мужчина с огромными усами, влезал на экскаватор на верфях имени Ленина. Многие месяцы рабочие верфей отказывались присоединиться к забастовке.
Экономика Польши находилась в упадке, миллионы рабочих выказывали недовольство, и забастовки, вначале стихийные, охватили более ста пятидесяти крупных предприятий.
С 1970 года от рук полицейских погибли сорок пять рабочих судостроительных верфей, и никто не хотел новых столкновений. Но в тот день, когда управляющий предприятием и директор гданьских верфей Клеменс Гех обещали поднять зарплату тем, кто вернется на работу, Лех Валенса с высоты экскаватора крикнул собравшимся, что Гех лжец.
Дело в том, что имевшие место вначале отдельные стихийные забастовки вскоре превратились, по словам Леонида Брежнева, в настоящее «политическое контрреволюционное восстание». Валенса снова пошел в контратаку, когда 16 августа некоторые рабочие почти решились прекратить забастовку в обмен на повышение зарплаты до примерно тысячи пятисот злотых и гарантии того, что на верфях будет поставлен памятник в честь жертв событий декабря 1970 года. Осмелев, Валенса представил список из шестнадцати требований, а когда эти требования вот-вот должны были быть приняты — еще один список, содержавший двадцать одну просьбу, включая разрешение правительства на создание свободного профсоюза. И в тот же день еще сто восемьдесят заводов одновременно присоединились к забастовке в знак поддержки требований Валенсы.
