Священная охота - [39]

Молчание затягивалось. Геска смущённо барабанил пальцами по скамье.

— Что-нибудь не в порядке в отряде? — решил помочь ему Ингри. — Или сложности с людьми Болесо?

— Хм-м… — Геска решительно расправил плечи. — Может, вы мне скажете… — Он снова заколебался, закусил губу, потом отрывисто бросил: — Уж не влюбились ли вы в эту проклятую девчонку, Ингри?

Ингри напрягся.

— Почему ты так решил?

В голосе Гески прозвучал лёгкий сарказм:

— Ну, если внимательно посмотреть на вещи… Что, в самом деле, могло бы навести на такую мысль? Может быть, дело в том, что вы при любой возможности беседуете с ней наедине? Или в том, что вы нырнули за ней в воду, как сумасшедший? Ещё вот вас поймали полуодетым, когда вы в полночь пытались проскользнуть к ней в спальню. А уж голодное выражение ваших глаз, когда вы думаете, будто никто на вас не смотрит? Разве не от любви круги у вас под глазами делаются всё темнее? Да, признаю: только Ингри кин Волфклиф способен воспылать страстью к девице, которая раскалывает черепа своим любовникам! — Геска фыркнул. — Для вас это, понятно, не препятствие, а приманка.

— У тебя, — сказал Ингри холодно, — сложилось совершенно неверное представление. — Его охватили растерянность и страх: уж очень правдоподобной выглядела игривая интерпретация событий с точки зрения Гески… и к тому же подобный повод был бы весьма убедителен как прикрытие для смертоносного действия заклятия… Следом пришло ещё более пугающее подозрение: а так ли уж ошибается Геска? — Да и любовник был всего один.

— Что?

— Которому она раскроила голову. — После минутного размышления Ингри добавил: — Впрочем, должен признать: хоть её охотничья добыча немногочисленна, зато очень весома. — Помолчав ещё мгновение, Ингри заключил: — В любом случае я ей не нравлюсь, так что твои опасения — чепуха.

— Ничего подобного. Она считает вас весьма привлекательным, хотя и мрачным.

— Откуда ты это взял? — Ингри стал поспешно перебирать события последних дней — разве Геска хоть раз разговаривал с пленницей?

— Она обсуждала вас с дуэньей… или дуэнья обсуждала вас с ней. Эта тётка любит поговорить, нужно только дать ей возможность. Со служительницами Матери такое случается.

— Со мной она не слишком разговорчива.

— Это потому, что вы её пугаете, а я нет. По крайней мере контраст в мою пользу — очень полезно, с моей точки зрения. Вам приходилось когда-нибудь подслушивать, как женщины говорят о мужчинах? Мужчины — примитивные хвастуны, когда заходит речь об их победах, но женщины… Я предпочёл бы живьём лечь под нож анатома Матери, чем выслушивать вещи, которые дамы изрекают в наш адрес, когда думают, будто никто другой их не слышит. — Геску передёрнуло.

Ингри с трудом удержался, чтобы не спросить: «А что ещё говорила обо мне Йяда?» До него только теперь дошло, что девушке нужно было чем-то заполнить бесконечные часы, которые она проводила взаперти с приставленной к ней женщиной, а пустая болтовня скрывает опасные секреты лучше, чем молчание. Ингри заставил себя равнодушным тоном поинтересоваться:

— Есть ли что-нибудь ещё, о чём мне следовало бы знать?

— Ну как же! — Геска заговорил фальцетом, подражая женскому голосу. — Леди полагает, что ваша улыбка неотразима!

Собственную улыбку Гески Ингри счёл издевательской ухмылкой. Однако то ли сумерки ещё не настолько сгустились, чтобы скрыть свирепый взгляд Ингри, то ли его глаза загорелись в темноте угрожающим огнём, но Геска быстро поднял руку и заговорил серьёзным тоном:

— Послушайте, Ингри, мне не хотелось бы, чтобы вы наделали глупостей. Перед вами карьера на службе у хранителя печати, о которой я и мечтать не могу, и тут играет роль не только знатное происхождение. Я, может быть, когда-нибудь дослужусь до капитана гвардии. Вы — человек образованный, владеете двумя языками, и Хетвар разговаривает с вами как с равным — не только по крови, но и хитроумию — и ценит ваши советы. У меня, когда я вас слушаю, голова идёт кругом. Впрочем, я и не хотел бы ходить по дорожкам, которые суждены вам: у меня от высоты голова кружится. Но чего я не хотел бы ни в коем случае — это оказаться тем гвардейцем, которого пошлют вас арестовать.

Ингри немного смягчился.

— Что ж, это хорошо.

— Да.

— Мы выезжаем завтра на рассвете.

— Хорошо.

— Если я смогу натянуть сапоги.

— Я приду, чтобы помочь.

«А я отправлю эту любопытную сплетницу дуэнью обратно в Ридмер и найду на её место кого-нибудь другого… Или никого».

Женские пересуды и сами по себе раздражают, но что, если она начнёт болтать о странных событиях, сопровождавших визит Халланы?

«Что, если она уже распустила слухи?»

Ингри и Геска поднялись и двинулись обратно по еле освещённой улице. У дверей гостиницы Геска отсалютовал Ингри и отправился дальше, а Ингри задумчиво посмотрел ему вслед.

«Итак, Геска за мной следит».

Но с какой стати? Праздное — или злонамеренное — любопытство? Собственные интересы, как он говорит? Беспокойство за товарища по оружию? А если до него дошли странные слухи? Ингри подумал о том, что как бы ни скромничал Геска, притворяясь человеком необразованным, написать короткое сообщение вполне ему по силам. Фразы могут быть корявыми, выражения не слишком изысканными, грамматика хромающей, но практической цели — сообщить о своих наблюдениях — Геска достигнет.