Свой среди чужих. В омуте истины - [42]

—  Меня гложет сомнение, что все эти меры вызваны силой обстоятельств. Сталин, Молотов, Каганович, Ворошилов и иже с ними понимают, что вопрос стоит: быть или не быть Советскому Союзу и, прежде всего, им самим! Нереальны ныне призывы стать на защиту коммунистических идеалов, вроде, скажем, «Грабь награбленное!» или «Бей буржуев, кулаков!», на которые так охотно отзывался в свое время «проклятьем заклейменный мир голодных и рабов» в виде озверелой толпы — солдатни, матросни и люмпена... Теперь к вкусившему все прелести коммунистического рая народу с подобными лозунгами не подъедешь! Отсюда невольно возникает мысль: «Как правильно мы делаем, борясь с фашизмом! По своему существу близким, единокровным братом того же коммунизма? Все эти Фрейды, Ницше, Шопенгауэры, Марксы черпали из одного источника: переосмысленной на свой манер левитами в шестом веке и придуманной ими же для своего "избранного народа" Торы, каббалы — учения, направленного против христианства».

 

Юрий Григорьев, кадет Донского кадетского корпуса                                             Ксения Околович

 

Кадеты Донского кадетского корпуса, 1926 г.

 

Первая супруга И Дорбы и сын Павел

 

Виктор Михайлович Байдалаков — председатель исполнительного бюро НТС

 

Съезд совета НТС слева направо: В.М. Байдалаков, С.А. Субботин, М.А. Георгиевский, А.Э. Вюрглер

 

Г. С. Околович

 

Глава смоленской службы порядка Николай Алферчик

  

Вологда в годы войны

  

Автор и партизанский командир на охоте

  

Вологодский госпиталь

 

 

Начальник вологодского госпиталя Автор в период работы медбратом

  

Иван Ольга Дорба г.

  

Автор с супругой Ольгой в 1992 г.

—  Точно! «Чисто немецкая раса» напоминает «избранный народ». Знаешь, Иван, Достоевский оплакивает современное безразличие людей к нравственным запросам, индифферент­ность к религии и спрашивает: «Может ли современный интеллигент — умственный пролетарий, беспочвенный ме­жеумок, ценить и уважать свою Родину — Россию, когда, по сути дела, ее суть и ценность в религии, в православии?!» Подобные межеумки считают, что россияне годны только как материал для благоустройства другого народа, скажем, немецкого — о чем помышляют фашисты, или иудейского, в чем уже весьма преуспели сионисты. И те и другие — ис­чадие самого Люцифера! Православие — это непротивление злу, смирение, вера в себе подобного. Этим оно отличается от католического и лютеранского Запада, который величает нас «Иванами-дураками»!

—  «Иван простак и добряк! На дурака вся надежа, а дурак- то и поумнел!» — говорит народная пословица. Как бы Западу не ошибиться! И все же, думается, народу нашему надо помочь раскрыть глаза пошире. Увы, роковую роль сыграла русская интеллигенция, не давшая в свое время отпор темным силам, питавшаяся последние сто лет чуждыми, даже враждебными и нездоровыми идейками, подсовываемыми Западом. Разобщен­ная, трусливая, она не пожелала бороться до конца и дала деру, в надежде, что «Иван» сам вскоре разделается с большевиками, а пока посидят, подумают... в Стамбуле, Париже, Белграде, Со­фии.. — Катков внимательно посмотрел на меня.

—Потому теперь, расколовшаяся на сотни партий, братств, союзов, обществ, она напоминает свору озлобленных, вечно грызущихся беглых псов. А накануне октября, в семнадцатом году, потакала ловким, поднаторевшим во вранье смутьянам и немецким шпионам провоцировать уставших от изнурительной и кровопролитной войны солдат и рабочих. Помогала захватить власть при помощи старого испытанного способа-трюка — «борьбы с реставрацией», так называемого «путча» генерала Корнилова... Сколько их было и сколько их еще будет!..

—Пока не переведутся дураки!.. Так Керенскому с Лениным удалось обманом поднять солдат и матросов против Корнилова, а затем сбросить и самого Арона Кирбиса-Керенского, — съяз­вил Катков.

—  Чтобы спустя два года разделаться с теми же матросами в Кронштадте, а с вернувшимися на Тамбовщину солдатами, поднявшими «мятеж» — Антоновщину — разделаться при помощи русского интеллигента-дворянина Тухачевского. Что произошло? Он же любил свою Родину! Видел, кто такие боль­шевики. Был смелым человеком! Чем руководствовался князь Оболенский, предавая своих товарищей-офицеров, готовящих восстание в Москве?.. А Блюхер, мичман Павлов... разве пере­числишь!.. Всех покарала Немезида! И карает волну за волной! И это называется борьбой за «счастливое будущее народа»!.. — слова глухо вырывались из моей груди.

—  Не менее отвратительна грызня «беглых собак», как ты называешь нашего брата... — добавил Иван.

Наступила пауза... Каждый думал о своем...

—   Вот потому нас с тобой и тянет к неведомой России, которая, стиснув зубы, стоит сейчас на защите своей Родины.

Трудится не покладая рук, невзирая на бомбежки, на заводах и фабриках, в колхозах и совхозах, полуголодная, всем народом, включая стариков, женщин, детей.. Святой долг как-то помочь этим людям!..

— Мне хочется вступить в ряды Красной армии, если удаст­ся. Здесь земля горит у меня под ногами! Чувствую: доберутся до меня!..

— Ты, Иван, ведешь борьбу с врагом в Сопротивлении, кото­рое, уверен, будет шириться и отвлекать силы немцев. А после победы вас — как достойных сыновей—встретит обновленное Отечество! Надеюсь! И будет поднят «железный занавес», вы­рублен «чертополох», отделяющий Россию от Европы!