Свиток благоволения - [111]

Так близко, так близко, целый арсенал… и до него не добраться.

Цю закрыл дверцу и очень тихо, низко нагнув голову, двинулся к другому шкафу. Этот был иным на вид. За полированной деревянной дверцей оказалась сетка, преграждавшая доступ к содержимому. Ключа к этой второй преграде также не было на связке Леона. В тусклом свете виднелось несколько картонных коробок, одна на другой, но никакого оружия не было видно. Цю уже собрался закрыть дверцу, когда надпись на одной из коробок привлекла его внимание. Ближайшая коробка находилась примерно в метре от сетки, достаточно близко, чтобы он смог прочесть надпись с названием содержимого.

Он выпрямился, размышляя, но теперь все его внимание было приковано к шкафу с сеткой. Замок на ней был не таким внушительным, как остальные. Цю снова осмотрел ключи. Один из них был плоским и с достаточно малой толщиной, его можно было вставить между сеткой и буртиком.

Он попробовал сделать это. Ключ с трудом вошел в узкую щель. Но сетка задребезжала, и Цю отпрянул прочь, скрипя зубами. Он досчитал до десяти, прежде чем его сердце вернулось к нормальному ритму.

К счастью, в этот момент в каюте началась перебранка. Если бы спорившие не повысили голоса, кто-то мог бы расслышать шум, раздавшийся снаружи. Цю положил ключи на ковер и вытер ладони о бедра. Камнор не будет оставаться в каюте всю ночь, он должен рано или поздно выйти оттуда или, что еще хуже, – позовет Леона. А когда Леон не придет…

Десять секунд на то, чтобы сломать запор на сетке, три секунды, чтобы вскрыть ближайшую коробку, а тогда…

Предположим, что содержимое коробки не соответствует надписи на ней? Вдруг внутри находятся промасленные тряпки, гаечные ключи, монтировка?..

Из каюты донеслись звуки страдавшего – такие звуки, которые издает человек, когда отчаянно не хочет показать свою слабость, но боль выводит его за грань терпения.

Цю не собирался ждать другой возможности. Он сунул ключ за сетку и попытался использовать его как рычаг, выворачивая наружу. Безрезультатно. По лбу его струился пот. Внутри каюты снова раздался стон. На этот раз жертва и не старалась скрыть свои муки за показной бравадой, теперь боль перешла все пределы, после которых гордость уже не имеет значения. Цю сделал шаг назад, поднял ногу и нанес удар по сетке. Его пятку пронзила боль, но он почувствовал, что преграда немного подалась. Он сделал глубокий вдох и снова ударил.

Саймон Юнг, находившийся в каюте, уже ничего не мог услышать. Камнор, однако, уловил шум.

– Что это было?

Третий мужчина, крепкого телосложения кореец в спортивном костюме, замер. Его занесенный кулак застыл в воздухе. Он посмотрел на Камнора, кивнувшего в ответ. Кореец распахнул дверь.

– Пошел, – тихо сказал Цю. Кореец, увидев, что находится в каждой руке у Цю, повиновался.

Цю шагнул через порог, захлопнув за собой дверь ногой. Его нога запачкала дерево темно-красным.

– Руки за голову!

Камнор и его палач повиновались, последний сделал это с явной неохотой. Только увидев все четыре руки, поднятые вверх, Цю позволил себе расширить зону обзора.

Каюта была примерно пятнадцать на двенадцать метров, освещалась скрытой трубкой дневного света и настольной лампой, сделанной из снарядной гильзы. Все в каюте казалось сделанным из плюша, вплоть до бархатных портьер и хрустальных пепельниц. Письменный стол Камнора стоял поперек одного из углов, образованных большим окном. Стол был развернут к двери. Перед столом стоял круглый столик-подставка для декоративного компаса и секстанта. У другого угла оконной амбразуры стоял подсвеченный глобус в дубовой оправе; прямо перед ним – глубокое кожаное кресло с подлокотниками, обитое латунными заклепками. В нем сидел Саймон Юнг. Он был обнажен до пояса. На груди были видны пятна от ожогов. На круглом столике рядом с компасом в пепельнице все еще дымилась длинная сигара. Ее вида и едкого запаха было достаточно для Цю, чтобы понять, что заставило Саймона так кричать.

Цю медленно двинулся на корейца, стоявшего в шести метрах от него с бесстрастным лицом. Тот попятился назад, пока не уперся спиной в окно.

Саймон пришел в себя. При виде Цю глаза его расширились, он попытался сесть прямо.

– Не двигайся, – тихо сказал Цю, прежде чем перенести свое внимание на Камнора. – Я удивлен, – начал он. – Я уже давно подозревал, что ты работаешь на КГБ, но я даже и вообразить не мог, что на твоем судне я найду «РКГ-три М». – Цю повысил голос: – Я в самом деле удивлен и теряюсь в догадках, для чего тебе понадобились эти противотанковые гранаты рукояточного типа, начиненные мощной взрывчаткой, с взрывателями ударного действия? Ты считаешь, что они могут пригодиться на заседании Совета директоров?

Камнор ничего не ответил. Цю переложил гранату в левую руку, в которой уже держал одну, и продел указательный палец в кольцо на конце шпильки. Камнор окаменел. В каюте стало неестественно тихо.

– Зачем? – Цю кивнул в сторону Саймона и повторил вопрос. – Зачем это?

– Это было… это было важно. Важно не дать ему контролировать компьютерную программу «Благоволение». – Камнор говорил быстро, точно стремясь угодить Цю. – Ему нельзя доверять, ты знаешь это, все вы знаете это. Он не хотел говорить мне, где она, поэтому…