Они пообедали лучшими спагетти с моллюсками, которые ей когда-либо приходилось есть, правда, к тому моменту она не просто проголодалась, а уже умирала от голода.
— Чем ты занимался в последние несколько недель? — спросила Роза, прожевав очередной кусочек. Ей хотелось растопить лед, постараться подбодрить его высказать все, что у него на уме.
— То одно, то другое. А ты?
— Тоже. В основном работала. Я планировала взять несколько дней отпуска и поехать домой. Мой брат Руди и его жена Эстелла в скором времени ждут появления на свет своего второго ребенка. Но это я планировала до того, как узнала. Ну, ты понимаешь.
— Почему тебе нельзя поехать домой?
Роза покачала головой. Ее рука с вилкой замерла на полпути между ртом и тарелкой.
— Не знаю, смогу ли я сейчас встретиться с отцом и семьей.
— Неужели ты думаешь, что они смогут вообще что-то заметить так рано?
— Не в этом дело. Просто я чувствую, что подвела их. Папа хотел, чтобы я посмотрела мир, — иначе он так не подбадривал бы меня и не настраивал на отъезде из родной деревни. Но не думаю, что он ожидал, что со мной случится нечто подобное. Только не со мной. И не так быстро.
— Он рассердится?
— Нет. Не совсем. Скорее, он будет разочарован. — Она положила вилку на стол. — А разве это не ужаснее?
Витторио этого не знал. Его отец был в большинстве случаев зол. За эти годы он так привык разочаровывать отца, что это уже не было для него сдерживающим фактором.
Роза доела свою пасту и откинулась назад на стуле.
— Невероятно вкусно. Спасибо.
— Хорошо, — сказал он. — А теперь нам нужно поговорить.
— Я готова, — ответила она.
Но он покачал головой, оглядывая зал, полный гостей-итальянцев, которые могли подслушать их разговор.
— Не здесь.
Она должна была отдать должное Витторио: если тебе нужно сесть и поговорить, ты можешь найти место и похуже, чем гондола, плывущая по Гранд-каналу. Она удивленно подняла брови, когда он остановился у стоянки гондол, но он только пожал плечами и сказал:
— Когда ты в Венеции… — Затем подал ей руку и помог сесть в плавно покачивающуюся на воде лодку.
Витторио снова делал это — вырывал ее из привычного мира и погружал в свой мир. Только в этот раз ей не нужно было паниковать.
Как только они уселись на золотую скамейку, гондольер начал грести, ритмично взмахивая веслом в освященной веками манере, посылая длинное, гладкое судно легко скользить по поверхности канала.
Столько месяцев она провела в Венеции, но ни разу не прокатилась в гондоле. Какое-то время они наслаждались видами и показывали друг другу на достопримечательности, пока гондола скользила под великолепным белым мостом Риальто с его одиннадцатью арками, переполненным туристами, которые с завистью посматривали на них.
И если Венеция, окутанная туманом, была атмосферным и мистическим городом, то под бледно-голубым весенним небом она превратилась в город волшебный. Казалось, город воспрял от зимней спячки и возродился заново.
Краски зданий заиграли на солнце. А в сердце Венеции были водные пути, которые они пересекали, каналы, полные вапоретто, катеров и гондол, сражающихся за пространство. В течение нескольких минут они были просто еще двумя туристами, наслаждающимися видами и звуками города.
Когда Витторио улыбался ей, она и представить не могла места на земле, где ей было бы лучше. Она не хотела сейчас оказаться даже в родной деревне, в окружении папы, братьев и их семей. Здесь было волшебно.
В какой-то момент Роза улыбнулась, глядя на мост, под которым они вот-вот должны были проплыть, когда обернулась и увидела, что он ее фотографирует. Она попыталась возразить.
— Я бы лучше подготовилась к тому, что меня фотографируют, — сказала она, убирая волосы с лица.
— Ты такая красивая!
— Почему ты сегодня пришел к нам в отель? Я не ожидала тебя когда-либо увидеть.
— Я пришел по одному делу, но благодаря тебе у меня появились совсем другие задачи.
Роза нахмурилась:
— Я ничего не понимаю…
Он взял ее за руку.
— Я хотел тебя увидеть. Пусть даже и ненадолго. Но, увидев тебя вновь, я вспомнил, как нам было хорошо вместе.
По ее спине пробежали мурашки. Она моргнула. Она не знала, чего ожидать, и уж точно ждала не этого.
— Я тоже рада тебя видеть.
И даже больше. Он ей снился. Она не раз вспоминала каждый момент той ночи, и это было так же волнующе, как и тогда, когда случилось наяву.
Он улыбнулся и поцеловал ее руку.
— Что ты собираешься делать?
Роза смотрела на здания, памятники минувших столетий. Затем повернулась к нему.
— Что я могу сделать? Вариантов не много. Но я бы хотела сделать, как лучше для ребенка.
Витторио кивнул и сжал ее руку, которую все еще держал в своей.
— Выходи за меня.
— Прости?
— Выходи за меня. Тогда у нашего ребенка будет не только мама, но и папа. И тебе не нужно будет стыдиться, когда поедешь домой. И никогда больше тебе не нужно будет убирать номера в отеле.
Она рассмеялась.
— Не говори глупостей, Витторио. Я не жду предложения. Это какое-то безумие.
— Роза, я говорю серьезно.
Она посмотрела на него, и взгляд его синих глаз остановил ее.
— Правда?
— Конечно правда.
— Но это так неожиданно. Такие решения не принимаются быстро.
