Почему он этим не воспользовался? Его мать, конечно, не преминула бы извлечь из ситуации пользу, если бы она все еще стояла у руля «МА». Вот только… Да, она могла ошибаться, но ей казалось, что Джеймс — не просто бессердечный бизнесмен.
Кристи подавила улыбку. Может, он лишь волк в шкуре овечки. Или в костюме? В таком случае ей нужно будет проследить за тем, чтобы свои безукоризненные костюмы он больше не надевал.
Жар внезапно обжег ее щеки. О нет. Она имела в виду повседневный стиль одежды, а не неглиже! Он вопросительно приподнял бровь, отметив замешательство на ее лице, и она поспешила сказать:
— Почему вас волнует то, каким будет мое решение?
Он скрестил руки.
— Вы ждете, что я буду без всякой жалости склонять вас к контракту с «МА».
Она не стала отрицать.
— Кажется, это разумное предположение.
— Значит, вы думаете, что чистая прибыль — прибыль акционеров «МА» — для меня самое главное?
— Разве не так?
— Я считаю, что подписание контракта с «МА» — разумное решение.
Кристи не спросила его, почему, она уже знала все доводы.
Его губы сжались, словно он уловил ее мгновенное замешательство.
— Один вопрос, если можно, Кристи. Почему вы уверены, что сделка с нашей компанией будет ошибкой?
— Сначала у меня к вам вопрос, — прервала она. — Что для вас важнее прибыли акционеров?
— В профессиональном смысле? Я хочу, чтобы компания внедрила этически устойчивые методы работы. По примеру «Пляжного Понедельника». Как я уже сказал, это мой главный приоритет.
— С каких пор? «МА» не славится своим прогрессивным отношением к таким вопросам.
— С тех пор, как я стал генеральным директором. Я считаю, что акционеры «МА» могут пожертвовать малой толикой своего дохода в интересах социальной справедливости. Более того, я думаю, что это единственный путь к прогрессу. Если «МА» не начнет внедрять подобные методы сейчас, это отразится на прибыли компании в будущем. Это решение необходимо принять не только с точки зрения морали, но и с точки зрения финансов.
Теперь это звучало гораздо правдоподобнее. Но она ему не верила. Слишком много лет основной целью «МА» была прибыль, а не люди, и уж тем более не моральные устои и этические стандарты.
Джеймс подозревал, что Кристи ему ни капли не верит. Что бы его мать сделала в подобной ситуации? Она сделала бы в точности то, что ожидала от него Кристи, — воспользовалась бы ее изнеможением и немедленно надавила бы на нее, чтобы она поставила свою подпись. Да, он мог последовать примеру своей матери.
Но… Как можно работать над построением более справедливого и равноправного мира за счет чужого счастья?
Он не хотел достичь своей конечной цели, в процессе сделав Кристи несчастной или заставив ее сожалеть о контракте с «МА».
Большинство дизайнеров ухватились бы за шанс, который он ей предлагал. Однако Кристи должна была прийти к такому выводу сама, в свое время.
Оглядевшись, Джеймс обнаружил, что она пристально смотрит то на розовые орхидеи, то снова на водопад, попутно делая заметки в телефоне.
Когда Кристи поняла, что он за ней наблюдает, она извинилась перед ним и напоследок сделала пару фотографий.
— У вас все время возникают идеи? — В нем не было ни единой творческой жилки, но креативность его очаровывала.
— Почти. — Она встряхнулась и послала ему улыбку, которая не коснулась ее глаз. — Процесс идет урывками. Но определенно ускорился, как только я вышла из самолета.
— Вам это нравится? — Он понятия не имел, что побудило его задать этот вопрос.
— Да! — Ее глаза светились, и казалось, будто ее озарили все цвета радуги. — Этот сад и тот водопад — просто потрясающие. Возможно, это не Мерлион и не Роща сверхдеревьев, но я все равно в восторге.
Она хотела увидеть Мерлион и сверхдеревья, пока тут гостит? Ну конечно.
— Хорошо, ну, видимо, я пока останусь. Так что завтра мы пойдем в ваш магазин на Орчард-Роуд и…
— Нет.
Она моргнула.
— Сначала вам нужно осмотреть достопримечательности.
— Я смогу осмотреть достопримечательности потом.
— Я настаиваю.
Она вздернула голову — не бросая вызов, а словно пытаясь поставить ему оценку.
— Хотела бы я лучше понимать вас, Джейми Купер-Форд.
Джейми? Никто не называл его Джейми, и все же в ее устах это сокращение казалось вполне естественным.
— Вы такой… невозмутимый. Из-за этого вас трудно читать.
Его воспитывали равнодушные родители. Он подозревал, что это тоже сделало его равнодушным. И холодным.
— И что вы пытаетесь увидеть? Что хотите узнать?
— Каковы ваши намерения, ваша мотивация? На первый взгляд вы кажетесь очень добрым человеком, но, возможно, вы играете в собственную игру.
— По правде говоря, я не хочу, чтобы вы обвиняли меня в том, что я вынудил вас принять решение, о котором вы будете жалеть. Если вы присоединитесь к команде «МА», я хочу получить от вас искренность — бренд заслуживает вашего энтузиазма. Если вы разочаруетесь в «МА» и публично начнете критиковать компанию, скандал нас прикончит. Мне нужна возможность доказать вам, что я настроен серьезно, когда говорю, что хочу переписать политику компании. И для этого мне нужно, чтобы вы были готовы меня выслушать. Я не виню вас в вашем скептицизме, — добавил он как можно быстрее. — Учитывая послужной список «МА», ваше недоверие оправданно.