Свидание с прошлым - [26]

Он с совершенно непроницаемым видом наблюдал, как она подходит к кровати.

Остановившись у изножья, Мия заговорила сама:

– Карлос, я не знаю, о чем ты сейчас думаешь, но я ненавижу такие ссоры. То есть я хочу сказать, мне не нравится, что я… не знаю, как выразиться, так что просто скажу все как есть. Я больше ни в чем не уверена и сейчас не в состоянии принимать какие бы то ни было решения и… – она махнула рукой на подушки, – не мог бы ты передать мне пижаму? Кстати, кофе отлично пахнет.

Явно смягчившись, Карлос сел и протянул ей руку.

Немного помедлив, она все же подошла поближе и вложила руку в раскрытую ладонь.

– Запрыгивай.

– Полотенце влажное.

– Понятно. – Пошарив под подушкой, Карлос вытащил пижаму, но не ту, что она сама себе купила, а небесно-голубую шелковую красоту на тоненьких лямочках, расшитую воздушными змеями.

Когда Мия ослабила полотенце, Карлос велел ей поднять руки.

Послушно повиновавшись, она позволила ему надеть на себя шелковую прелесть и аккуратно ее расправить.

– Вот так, – объявил Карлос, разглядывая вышивку. – И если бы ты не наложила на меня эмбарго… – он пробежался пальцами по ее все еще влажным волосам, – мы могли бы…

Никакого эмбарго я на тебя не накладывала.

– Ты сквозь зубы выдавила, что у меня отвратительная привычка тебя трогать и целовать, пока у тебя голова не пойдет кругом.

– Все равно… То есть это не эмбарго.

– Точно, – кивнул Карлос. – Но любой приличный парень сразу поймет, что тебе это не нравится и не станет навязываться.

Ничего не понимая, Мия пристально его разглядывала.

– И как все это вяжется с новой ночнушкой?

– Воздушные змеи.

Мия лишь удивленно моргнула.

– Не понимаешь? – Взяв ее за подбородок, Карлос улыбнулся. – Как друзья и любовники мы могли бы вслед за ними взлететь в небеса. Весьма символично.

Несколько секунд Мия неподвижно его разглядывала, а потом не выдержала и все-таки улыбнулась.

– Ты сумасшедший, – выдохнула она, пытаясь справиться с дурацкой улыбкой.

– Возможно, – серьезно согласился Карлос, – но я прощен?

– Да.

– Тогда иди сюда.

Забравшись в кровать, Мия улыбнулась.

– Вот так гораздо лучше.

– Лучше?

– Лучше, чем ссориться. Ты так не думаешь?

– Думаю.

Крепко обняв, Карлос прижал ее к себе так, что она не заметила, как он слегка хмурится, глядя куда-то поверх ее головы.

* * *

Пару часов спустя Мия уже крепко спала, а Карлос вновь поймал себя на том, что не может отвести от нее глаз.

Они вновь занялись любовью, правда, не той дикой и необузданной, как в прошлый раз, а ласковой и нежной, после которой в нем проснулось непреодолимое желание оберегать и защищать.

И вдруг он с необычайной отчетливостью ощутил, что не хочет, чтобы она делила эти минуты уязвимости и близости ни с каким другим мужчиной. Потому что мало кто из них сможет понять, что она отдает всю себя целиком, полностью вкладывая душу. Как и во все, что она вообще делала.

Не в силах заснуть, Карлос поднялся и вышел в сад, прислушиваясь к далекому плеску волн и шуму ветра. Немного постояв в саду, он вернулся в спальню, надел свитер и подтолкнул кресло к кровати.

Задумчиво устроившись напротив Мии, Карлос принялся вспоминать ее девчонкой. Той самой девчонкой, что, возвращаясь домой, больше всего на свете любила мчаться на коне быстрее ветра. Словно лишь конь и ветер в спутанных волосах освобождали ее от бесконечных рамок и ограничений, что накладывала на нее школа-интернат.

И при этом она всегда оставалась очень скромной и застенчивой, а ее присутствие в поместье было практически незаметным.

А потом, когда ей уже исполнилось пятнадцать, они начали ездить вместе. Правда, это случалось не так уж и часто, но вскоре он заметил, что стоит ему к ней обратиться, и она сразу же заливается краской.

Не зная, что еще может сделать, он старался не возвращаться домой во время ее кратких визитов в поместье и надеялся, что со временем все пройдет само собой.

А потом получил веткой по голове и внезапно обнаружил, что Мия Гардинер уже вовсе не ребенок, а восемнадцатилетняя невероятно красивая и соблазнительная девушка.

Она и теперь оставалась невероятно красивой и соблазнительной, но это еще далеко не все. Она умна, настойчива, сумела создать собственное успешное дело, которое никак не зависит от ее внешности, и, если бы отец был жив, он наверняка отнесся бы к ней куда благосклоннее, чем когда-либо относился к Нине Фрэнч.

При этой мысли Карлос недовольно поморщился. В отличие от своей супруги Фрэнк О’Коннер всегда считал Нину пустоголовой красоткой, не наделенной какой-либо внутренней силой и твердостью, необходимой для того, чтобы стать хорошей женой и матерью.

В чем-то Карлос даже разделял отцовское мнение, но, как ни прискорбно, именно родители направили его по той дороге, по которой он теперь идет. А жаль. Правда, отчасти, он сам в этом виноват.

Но, даже несмотря на грусть, Карлос не мог не отметить иронии происходящего. Ведь, в отличие от Мии, Нина очень даже хочет выйти за него замуж.

Карлос задумчиво посмотрел на светившуюся под дверью ванной полоску света. С чего ему вообще пришло в голову заговорить о женитьбе?

Да и что за брак может у них получиться?