Свежий начальник - [5]
Заражен и опасен!
Расталкивая пассажиров, и натягивая оставшиеся маски, я вырываюсь из вагона на станции метро «Чертановская».
— Скорую! Скорую! Милиция, скорую! — хриплю я, привалившись к прохладному гранитному столбу.
Температура моего тела поднялась до тридцати семи и пяти десятых градуса.
Перед смертью хочется увидеть сына, которого я ехал навестить. Ему еще годик, но благодаря антисептической марлевой маске, он обязательно узнал бы меня.
ДОНОР
Декадное подорожание застало Петю врасплох. Он решился на крайнюю меру — сдать кровь. В понедельник с утра, заполнив анкету, он ждал регистрации у первого окошка в царицынском СПК КЗ.
Петя представлял, что донорский центр — грязное место: толпятся люди, уборщица развозит шваброй по кафелю натасканную с улицы слякоть. Оказалось все не так. В приемном зале было несколько рядов кресел, огороженное стеклянной перегородкой кафе. При входе у посетителей проверяли паспорта и выдавали бахилы.
Петю зарегистрировали, осмотрели, взяли анализы и пригласили пить чай.
В кафе к нему обратился сосед по столику — пожилой мужчина в костюме.
— Первый раз? — спросил он.
— Да, — ответил Петя, — страшно.
— Боятся нечего, зато потом… такое приятное чувство, и в моральном, и в физическом плане. Жалко, что сдавать кровь можно только раз в два месяца.
Звали соседа Андрей Николаевич. Вместе с ним Петя поднялся на второй этаж в операционный блок. В кабинете сильно пахло антисептиком. Петю и Андрея Николаевича уложили на высокие мягкие лежанки. Петя смотрел, как врач втыкает толстую иглу с трубкой в руку Андрею Николаевичу, и как тот довольно жмурится. Процедура закончилась, врач сделал отметку в документах и разрешил идти в кассу.
Голова у Пети слегка кружилась, настроение было хорошее. Он спустился на первый этаж. У кассы Андрей Николаевич стал прощаться.
— А вы разве не будете получать деньги? — удивился Петя.
— Нет. Сдаю безвозмездно, — объяснил Андрей Николаевич. — Я почетный донор.
Пете выдали шестьсот рублей с мелочью, спросили о самочувствии. Он вышел на крыльцо: «Действительно, жалко, что еще раз можно придти только через два месяца, — думал Петя, — ладно работу найду, да и для второго раза справки собирать нужно… Ну вот! Бахилы снять забыл».
Работу Петя не искал. Друзья иногда одалживали, но все реже и реже. Спустя два месяца он вспомнил о донорском центре. Обошел врачей в поликлинике и на следующий день был в царицынском СПК КЗ. В очереди к терапевту Петя встретил Андрея Николаевича. Через полчаса они оказались на соседних лежанках.
Расставались опять у кассы.
— Можно было бы и чаще кровь сдавать, — посетовал Петя.
— Можно и чаще, — Андрей Николаевич протянул Пете зеленую визитку, — приходи в воскресение.
На визитке был адрес. Петя успел прочитать название улицы: «Полянская», подумал, что это где-то в центре, хотел уточнить, но Андрей Николаевич уже шел к выходу.
В воскресение Петя отыскал особняк на Полянской. На дверях висела стальная табличка: «Гуманитарно-оздоровительный центр «Ладанка». Охранник забрал визитку и проводил Петю в зал, где его встретили аплодисментами три десятка мужчин в фиолетовых хламидах. Они полулежали в низких креслах за длинным столом с двумя самоварами, заварочным чайником и стаканами.
— Новенький! Единомышленник — Петя!
Кричал Андрей Николаевич. Он сидел во главе стола и трезвонил медным колокольчиком. Появились медсестры. Сняли с Пети зимнюю куртку, помогли надеть фиолетовую хламиду, подвели к столу и усадили в кресло.
Андрей Николаевич продолжил:
— Братья! Закон ограничивает наш порыв! Но они не в силах удержать нас! За год мы оказали помощь миллионам людей, нуждавшимся в переливании крови. Тысячи спасли от неизлечимых болезней! Наш центральный штаб в Цюрихе, куда уезжают адепты пятой ступени, доволен нами!
Медсестры вывезли этажерки на колесиках, с полочек свисали прозрачные трубки и емкости для крови. Люди засучивали рукава.
Петю попросили поработать кулачком.
После процедуры Андрей Николаевич обошел вокруг стола, оставляя перед каждым конверт. Он подошел к Пете.
— Петя, не подумай, что люди ходят сюда ради денег. Но донору нельзя уставать на работе, и нужно хорошо питаться.
Каждое воскресение Петя посещал особняк на Полянской улице. Его посвятили в адепты второй ступени — брали плазму. Денег давали больше.
К лету Петя отметил, что он уже старожил — адепт третьей ступени. Для повышения статуса он пожертвовал небольшими участками кожи на внешней стороне бедер.
В сентябре Петя отдал почку.
Как адепту четвертой ступени, ему проверили сердце, глазное яблоко, печень, кожный покров.
Умиротворенный, благодаря особому витаминному комплексу, Петя готовил молодняк к третьей ступени.
Предновогодним вечером с Белорусского вокзала отправляли в Цюрих адепта пятой ступени Петю. Контейнеры провожал Андрей Николаевич. Он хотел выспаться, торопился. Перед праздниками в царицынском СПК КЗ бывало много народа.
ШАУРМИЗМ
Тучин спешил на заседание клуба любителей шаурмы. Десять лет назад на Тобольской площади он первый раз попробовал шаурму в пите. Капусты тогда было меньше, мяса больше. Аромат соуса оставался на руках всю ночь. Тучин полюбил шаурму. Ел ее после работы, на семейных прогулках. Этапом стало появление шаурмы в лаваше и создание клуба. На Задойной улице в доме Пучкова собирались любители шаурмы со всей Москвы, раз в год проводился всероссийский слет.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор – профессиональный адвокат, Председатель Коллегии адвокатов Мурадис Салимханов – продолжает повествование о трагической судьбе сельского учителя биологии, волей странных судеб оказавшегося в тюремной камере. Очутившись на воле инвалидом, он пытается строить дальнейшую жизнь, пытаясь найти оправдание своему мучителю в погонах, а вместе с тем и вселить оптимизм в своих немногочисленных знакомых. Героям книги не чужда нравственность, а также понятия чести и справедливости наряду с горским гостеприимством, когда хозяин готов погибнуть вместе с гостем, но не пойти на сделку с законниками, ставшими зачастую хуже бандитов после развала СССР. Чистота и беспредел, любовь и страх, боль и поэзия, мир и война – вот главные темы новой книги автора, знающего систему организации правосудия в России изнутри.
В сборник "Ковчег Лит" вошли произведения выпускников, студентов и сотрудников Литературного института имени А. М. Горького. Опыт и мастерство за одной партой с талантливой молодостью. Размеренное, классическое повествование сменяется неожиданными оборотами и рваным синтаксисом. Такой разный язык, но такой один. Наш, русский, живой. Журнал заполнен, группа набрана, список составлен. И не столь важно, на каком ты курсе, главное, что курс — верный… Авторы: В. Лебедева, О. Лисковая, Е. Мамонтов, И. Оснач, Е.
Книга «Подарок принцессе. Рождественские истории» из тех у Людмилы Петрушевской, которые были написаны в ожидании счастья. Ее примером, ее любимым писателем детства был Чарльз Диккенс, автор трогательной повести «Сверчок на печи». Вся старая Москва тогда ходила на этот мхатовский спектакль с великими актерами, чтобы в финале пролить слезы счастья. Собственно, и истории в данной книге — не будем этого скрывать — написаны с такой же целью. Так хочется радости, так хочется справедливости, награды для обыкновенных людей — и даже для небогатых и не слишком счастливых принцесс, художниц и вообще будущих невест.
Либби Миллер всегда была убежденной оптимисткой, но когда на нее свалились сразу две сокрушительные новости за день, ее вера в светлое будущее оказалась существенно подорвана. Любимый муж с сожалением заявил, что их браку скоро придет конец, а опытный врач – с еще большим сожалением, – что и жить ей, возможно, осталось не так долго. В состоянии аффекта Либби продает свой дом в Чикаго и летит в тропики, к океану, где снимает коттедж на берегу, чтобы обдумать свою жизнь и торжественно с ней попрощаться. Однако оказалось, что это только начало.
«Сто лет минус пять» отметил в 2019 году журнал «Октябрь», и под таким названием выходит номер стихов и прозы ведущих современных авторов – изысканная антология малой формы. Сколько копий сломано в спорах о том, что такое современный роман. Но вот весомый повод поломать голову над тайной современного рассказа, который на поверку оказывается перформансом, поэмой, былью, ворожбой, поступком, исповедью современности, вмещающими жизнь в объеме романа. Перед вами коллекция визитных карточек писателей, получивших широкое признание и в то же время постоянно умеющих удивить новым поворотом творчества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новая книга Софьи Купряшиной «Видоискательница» выходит после длительного перерыва: за последние шесть лет не было ни одной публикации этого важнейшего для современной словесности автора. В книге собран 51 рассказ — тексты, максимально очищенные не только от лишних «историй», но и от условного «я»: пол, возраст, род деятельности и все социальные координаты утрачивают значимость; остаются сладостно-ядовитое ощущение запредельной андрогинной России на рубеже веков и язык, временами приближенный к сокровенному бессознательному, к едва уловимому рисунку мышления.
Рожденная на выжженных берегах Мертвого моря, эта книга застает читателя врасплох. Она ошеломляюще искренна: рядом с колючей проволокой военной базы, эвкалиптовыми рощицами, деревьями — лимона и апельсина — через край льется жизнь невероятной силы. Так рассказы Каринэ Арутюновой возвращают миру его «истинный цвет, вкус и запах». Автору удалось в хаотическом, оглушающем шуме жизни поймать чистую и сильную ноту ее подлинности — например, в тяжелом пыльном томе с золотым тиснением на обложке, из которого избранные дети узнают о предназначении избранной красной коровы.
Повесть — зыбкий жанр, балансирующий между большим рассказом и небольшим романом, мастерами которого были Гоголь и Чехов, Толстой и Бунин. Но фундамент неповторимого и непереводимого жанра русской повести заложили пять пушкинских «Повестей Ивана Петровича Белкина». Пять современных русских писательниц, объединенных в этой книге, продолжают и развивают традиции, заложенные Александром Сергеевичем Пушкиным. Каждая — по-своему, но вместе — показывая ее прочность и цельность.
Новая книга рассказов Романа Сенчина «Изобилие» – о проблеме выбора, точнее, о том, что выбора нет, а есть иллюзия, для преодоления которой необходимо либо превратиться в хищное животное, либо окончательно впасть в обывательскую спячку. Эта книга наверняка станет для кого-то не просто частью эстетики, а руководством к действию, потому что зверь, оставивший отпечатки лап на ее страницах, как минимум не наивен: он знает, что всё есть так, как есть.