Светло, синё, разнообразно… - [64]
КСЮША. И в футбол?
БАРМАЛЕЙ. И в футбол.
КСЮША. И в шахматы?
БАРМАЛЕЙ. И в шахматы.
КСЮША. Сыграем?
БАРМАЛЕЙ. Сыграем.
Перед ними доска с фигурами. Белые у Ксюши.
КСЮША. Ну, смотри. Я даже у бабушки выигрываю. А она у Каспарова.
БАРМАЛЕЙ. А мне без разницы. Хоть у дедушки.
КСЮША. Ну, смотри (делает ход). Теперь ты.
БАРМАЛЕЙ. Теперь я. Это твой король. Это мой. (Последовательно сшибает Ксюшины фигуры.) Мой твоего берет в плен, королева без сознания, слоны сдохли, ладьи утонули, остальные померли. С горя. Га-га-га! (Ссыпал фигуры в ящик, захлопнул.) Я победил.
КСЮША. Да-а… Ты не больной.
БАРМАЛЕЙ. Какие могут быть сомнения?
КСЮША. Но ты все равно победимый.
БАРМАЛЕЙ. Я победимый?
КСЮША. Победимый, победимый.
БАРМАЛЕЙ. Кем же я победимый?
КСЮША. Есть… есть!.. (Лихорадочно соображает.)
БАРМАЛЕЙ. Кто такой? Почему не знаю? Вспоминай, а не то всыплю! (Щелкает хлыстом.)
КСЮША. Да погоди ты!
БАРМАЛЕЙ. Может, какой-нибудь Геркулес Тарзаныч? Змей Горыныч? Алеша Попович?
КСЮША. Вот! Правильно. Иван Царевич, точно. Он тебя победит, ты освободишь Айболита, он вылечит Бабу Ягу, она отпустит Василису, а он ее любит – значит, победит! Иван Царевич. Он.
БАРМАЛЕЙ. Ну и где же твой Иван Царевич?
КСЮША. Ну и где же мой Иван Царевич?
ЧИЧИ. А где Иван Царевич?
АЙБОЛИТ. Где же он, ваш царевич?
ВОЛК. Где? Где он?
КСЮША. А это мы сейчас узнаем. (Достает мобильник, набирает номер.) Баушка, привет.
БАБУШКА. Ну? Где ты? Сколько можно ждать?
КСЮША. Баушка, я в Африке.
БАБУШКА. Как в Африке?
КСЮША. Баушка, так получилось. Сижу тут, в шахматы играю.
БАБУШКА. Да? Ну и как?
КСЮША. Да проиграла я!
БАБУШКА. Что? Кому ты проиграла? Ксения!
КСЮША. Да тут, шахматисту одному. Баушка! Я ему адрес проиграла, Иван Царевича. Не знаешь, где он?
БАБУШКА. Зачем ему царевич?
КСЮША. В шахматы играть.
БАБУШКА. Что, сильный игрок?
КСЮША. Любого одной левой.
БАБУШКА. Ну что ж. Передай ему: Иван Царевич в настоящее время на Северном полюсе у Снежной Королевы. Гостит.
КСЮША. Где?!
БАБУШКА. На Северном полюсе, у Снежной Королевы. Так и передай. А сама – немедленно ко мне! Хотя бы к ужину не опаздывай! Иначе, мы серьезно поссоримся! (Отбой.)
Изумленный Бармалей подходит к Ксюше.
БАРМАЛЕЙ. Ну-ка, дай сюда. Волшебная говорилка, да? (Набирает наудачу.)
ГОЛОС. Ждите ответа.
БАРМАЛЕЙ. Да я вроде ни о чем не спрашивал.
ГОЛОС. Ждите ответа.
БАРМАЛЕЙ. Э-э… Девушка! Мадам! Барышня! Как вас там?
ГОЛОС. Ждите ответа.
БАРМАЛЕЙ. Ну и сколько ж его ждать?
ГОЛОС. Двенадцать часов двадцать минут.
БАРМАЛЕЙ. Спасибо. За столько время я и сам на все отвечу. Вот дура! Нет, ну надо же… (Набирает еще.)
ГОЛОС. Отделение милиции, дежурный у телефона, я вас слушаю.
БАРМАЛЕЙ. Нет, это мне не надо. Забирай свою говорилку и гони сюда этого, царевича. Я его бить буду.
КСЮША. Ой-ой-ой! Северный полюс!.. Ой-ой-ой! Пока туда, пока сюда… а как же бабушка? Ведь не поспею я. А больше некому. Серый! Как ты, а? Может, как-нибудь потихо-онечку – побежим?
Волк вскочил, охнул, рухнул.
АЙБОЛИТ. Нет! Нет, что вы! Куда? Только строгий постельный режим!
ВОЛК. Ну? Что – так до сих пор и думаешь, что плохих нет, а только больные и глупые? Баба Яга – больная, этот бугай здоровый – действительно, дурак, ладно, согласен, но Снежная Королева? Оооо! Снежная Королева – это даааа… Дорого бы я дал, чтобы посмотреть, как ты с ней… а точнее, как она с тобой…
ЧИЧИ. Да ты не волнуйся, ну что ты!
АЙБОЛИТ. Вам вредно волноваться.
ВОЛК. А я и не волнуюсь. Даже наоборот: я скажу, как к Снежной Королеве добраться по-быстрому. Только это круто, очень круто. А?
КСЮША. Да теперь чего уж…
ВОЛК. Ну, смотри. Сама напросилась. Только попомни мое слово: лучше б я тебя съел, чем тебе к этой королеве ехать. Так что можем попрощаться.
КСЮША. Да ладно тебе, не тяни.
ВОЛК. Ну, слушай. Королева эта – самолюбивая, не представляешь до чего. И если вот так вот встать на открытом месте и громко-громко, сильно-сильно ее, королеву…это… ну, побранить… поругать! Как следует! Ты, мол, такая-сякая… ну и так далее. Сама увидишь, что будет.
БАРМАЛЕЙ. Га-га-га! А ну! Валяй, малютка, заверни по-нашему! Слова подсказать?
КСЮША. Ой, я прям не знаю… Неудобно-то как! Я ее буду ругать, а мы с ней даже не знакомы… А с другой стороны… Ой, как же мне это неприятно-то!
Вышла на открытое место. Встала.
Снежная Королева-а-а! Ты меня слышишь? Ой, ну прям… Ты плохая-а!
Тишина.
Ты очень-очень плохая!
Тишина.
Ну, что еще…Ты злая! Жадная! Бессовестная!
Тишина.
Ну, я не знаю… Ты несимпатичная!
Звук.
Ты непривлекательная!
Звук громче.
Ты не-кра-си-ва-я!
Гром, вой, вихрь, снег, мрак. Среди Африки – чудовищная метель: налетела, закружила и улетела вместе с Ксюшей, оставив на сцене замерзшую дрожащую компанию: Айболит, Чичи, Волк и Бармалей сидят, тесно прижавшись друг к другу.
Звучит музыка.
ДРОЖАЩИЙ КВАРТЕТ
Удостоившись в 2015 году Российской национальной премии «Поэт», Юлий Ким вспомнил о прозе – и подготовил для издательства «Время» очередную книгу своей авторской серии. Четыре предыдущие томика – «Моя матушка Россия» (2003), «Однажды Михайлов» (2004), «Стихи и песни» (2007), «Светло, синё, разнообразно» (2013) – представили его как иронического барда, лирического поэта, сценариста, драматурга… И вот теперь художественная проза, смешанная, как это всегда и бывает у Кима, с воспоминаниями о родных его сердцу местах и близких людях.
Новый роман Елены Катишонок продолжает дилогию «Жили-были старик со старухой» и «Против часовой стрелки». В том же старом городе живут потомки Ивановых. Странным образом судьбы героев пересекаются в Старом Доме из романа «Когда уходит человек», и в настоящее властно и неизбежно вклинивается прошлое. Вторая мировая война глазами девушки-остарбайтера; жестокая борьба в науке, которую помнит чудак-литературовед; старая политическая игра, приводящая человека в сумасшедший дом… «Свет в окне» – роман о любви и горечи.
Один из главных «героев» романа — время. Оно властно меняет человеческие судьбы и названия улиц, перелистывая поколения, словно страницы книги. Время своенравно распоряжается судьбой главной героини, Ирины. Родила двоих детей, но вырастила и воспитала троих. Кристально честный человек, она едва не попадает в тюрьму… Когда после войны Ирина возвращается в родной город, он предстает таким же израненным, как ее собственная жизнь. Дети взрослеют и уже не помнят того, что знает и помнит она. Или не хотят помнить? — Но это означает, что внуки никогда не узнают о прошлом: оно ускользает, не оставляя следа в реальности, однако продолжает жить в памяти, снах и разговорах с теми, которых больше нет.
Роман «Жили-были старик со старухой», по точному слову Майи Кучерской, — повествование о судьбе семьи староверов, заброшенных в начале прошлого века в Остзейский край, там осевших, переживших у синего моря войны, разорение, потери и все-таки выживших, спасенных собственной верностью самым простым, но главным ценностям. «…Эта история захватывает с первой страницы и не отпускает до конца романа. Живые, порой комичные, порой трагические типажи, „вкусный“ говор, забавные и точные „семейные словечки“, трогательная любовь и великое русское терпение — все это сразу берет за душу.
Великое счастье безвестности – такое, как у Владимира Гуркина, – выпадает редкому творцу: это когда твое собственное имя прикрыто, словно обложкой, названием твоего главного произведения. «Любовь и голуби» знают все, они давно живут отдельно от своего автора – как народная песня. А ведь у Гуркина есть еще и «Плач в пригоршню»: «шедевр русской драматургии – никаких сомнений. Куда хочешь ставь – между Островским и Грибоедовым или Сухово-Кобылиным» (Владимир Меньшов). И вообще Гуркин – «подлинное драматургическое изумление, я давно ждала такого национального, народного театра, безжалостного к истории и милосердного к героям» (Людмила Петрушевская)