Светлая королева - [23]
— А все и так уже давно думают, да и поселили тебя в каюту правителя…
Я уже битый час мерила шагами каюту, ожидая, когда придет Регул, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию, но он не появлялся. Что же это за безобразие творится-то, а? Разве может себя так недостойно вести правитель? Или для достижения собственной цели все средства хороши? Вот она, черта сильных мира сего.
Наконец, скрипнула входная дверь, и я подалась ей навстречу. Регул шагнул внутрь, улыбнулся, увидев меня, и раскинул руки для объятий:
— Скучала, малышка?
Эти слова подействовали на меня, как ушат ледяной воды, и я с удвоенным энтузиазмом рванула прочь от эльфа.
— Что случилось? — вопросительно поинтересовался он, складывая на груди руки.
— И ты еще спрашиваешь? — возмутилась я, выглядывая из-за полога кровати.
— Да объясни же, наконец, чем ты недовольна?
Похоже, Регул начинает выходить из себя, но меня подобным не напугаешь, когда я в бешенстве. А сейчас именно такой случай.
— А тем, — рявкнула я и сама испугалась тембра своего голоса, — что все вокруг, оказывается, считают нас с тобой… любовниками.
— И что с того? — Регул лишь недоуменно пожал плечами, устроившись на кровати, и принялся стягивать сапоги. У меня просто нет слов! Этот нахал не видит ничего ненормального в сложившейся ситуации.
— Как это что? — я закипала как перегревшийся чайник. Кажется, еще чуть-чуть — и из ушей повалит пар.
— Прекрати истерику, — лениво потянулся Регул и разлегся на кровати, похлопав рядом с собой. — Присоединяйся, тебе же вроде нехорошо было.
От подобной наглости я даже на минуту потеряла дар речи.
— Ну же, — слегка хищно улыбнулся эльф, — не стесняйся.
Кажется, я ошиблась в этом «милом мальчике»…
— Перестань паясничать! — мой голос превратился в ультразвук. — И потрудись объяснить, что всё это значит!
Эльф страдальчески закатил глаза, но от разговора увильнуть не посмел:
— Ну, что ты хочешь услышать? Да, все вокруг думают, что мы — любовники. А в качестве кого еще я мог везти тебя в свою страну?
— Позволю себе напомнить, что у меня совсем не было желания ехать с тобой, — ухмыльнулась я. — Так что тебе придется придумать легенду поправдоподобнее.
Регул вскочил с кровати и попытался обнять отпрянувшую меня, а потом снова вернулся в первоначальное положение, явно озадаченный моим поведением.
— Что с тобой? — ласково спросил он.
— И ты еще спрашиваешь! — фыркнула я.
— Но ты же сама сказала, что нуждаешься во мне, и я подумал…
— Лучше надо думать! — мой голос был холоднее зимнего ветра. — Ты мне нужен, чтобы вернуть Гемму домой и освободить мою семью.
Регул от этого заявления нахмурился, по его лицу пробежали сполохи ярости, и я услышала злой, сочащийся ядом голос:
— Этого никогда не будет. Имирэль не вернется к людям, мы не позволим себе потерять её ещё раз.
— А если она этого пожелает, разве вы сможете помешать? — вкрадчиво поинтересовалась я. — И не надо пугать меня дешевыми фокусами.
Эльф молчал, только исподлобья смотрел на меня. А я не понимала, откуда во мне появилось столько яда и жестокости, ведь буквально вчера была милой домашней девушкой. А теперь приехали — ставлю на место зарвавшихся эльфов. Ну, не уподобляться же тем тупым овечкам, которых соплеменники Регула привозили с собой. Сейчас основная задача — вернуть Гемму и освободить отца с сестрами. Прости, Регул, но по-другому нельзя, иначе ты не отпустишь игрушку, когда придет время…
Я стояла на носу отчаливающего корабля и смотрела в голубую даль. До сих пор не могу поверить, что судьба забросила меня так далеко от дома. Но ничего! Я справлюсь со всеми испытаниями, что подкидывает мне заботливое провидение. Нужно достать Гемму хоть из-под земли, чтоб отец с сестрами тоже вернулись домой. И эльфийский князь мне в этом поможет. А вот и он собственной персоной, направляется прямо ко мне, попутно раздавая указания направо и налево.
— Грустишь? — поинтересовался Регул с легкой усмешкой.
— С чего ты взял? — я гордо вздернула подбородок и с вызовом посмотрела на эльфа. Всё, пора прекращать быть паинькой, а то мало того, что везут неизвестно куда, так еще и совратить пытаются.
— Ну, — пожал плечами Регул, — просто стоишь здесь печальная и одинокая.
— И ты решил составить мне компанию? — не очень дружелюбно огрызнулась я.
— Если леди желает, уйду. Но прежде…
Ловким движением факира он вытащил откуда-то из складок одежды небольшую книгу и протянул мне ее с ухмылкой.
— Это, кажется, твое. Магдалена нашла в корсаже твоего прежнего платья. Не знал, что ты увлекаешься дешевыми любовными романами, — поморщился Регул.
Да ведь это же та странная книга! Я выхватила ее из рук оторопевшего эльфа и прижала к груди, как самое дорогое.
— Я тебя не узнаю, — с нотками разочарования в голосе проговорил он.
Я лишь неопределенно фыркнула:
— Да, не всем суждено постигнуть тайны моей многогранной натуры. Ты, между прочим, тоже не такой, каким казался раньше.
— Что поделаешь, — развел руками эльф, — надо же было тебя уговорить поехать со мной. А теперь придется привыкать к моей истинной сути.
Я тихо закипала от раздражения. Этот наглец разыграл передо мной целый спектакль. И надо же было так глупо попасться.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.