Светлая королева - [2]

— Вот чтоб мне трактира век не видать, госпожа, самый настоящий эльф.

Страшная клятва заставила меня только усмехнуться, но на этом моё терпение лопнуло. Я подбоченилась и стала наступать на мужиков:

— Вы тут все с ума посходили что ли? А ну марш по домам сны досматривать! Не то сейчас стражников кликну — в темнице будете эльфов ловить!

Селяне попятились, спеша слиться с окружающей буйной растительностью.

— Госпожа, а как же моя Лирка? Она мне весь день проревела, что этот эльф хотел забрать её с собой, — промямлил один, сминая в руках снятую шапку.

— Вон отсюда, — окончательно потеряв терпение и хорошее расположение духа, взвизгнула я, — а то и её в темницу заберёшь эльфов ловить!

Мужики скрылись в лесу. Вскоре шорох и топот перестали раздаваться из-за кустов. Тогда я решила посмотреть на виновника всего этого сыр-бора поближе. Он по-прежнему ничком лежал на траве и не шевелился.

«Умер. Убили, — промелькнула в голове шальная мысль. — И что теперь с телом-то делать? Прикопать прямо здесь, пока никто не видит? Нет, лучше посмотрю, может, жив еще. Ну вот, Нуар, опять ты вляпалась в историю по самые уши… Да и отец по головке не погладит за такое самоуправство.»

Вдруг неподвижное доселе тело еле шевельнулось, застонало, и я услышала выдох:

— Имирэль…

Что он сказал? Я не поняла, то ли имя какое-то произнес, то ли просто бредил, но тут мое пристальное внимание привлекла пренеприятная рана на виске пострадавшего. Нет, конечно, азам науки врачевания меня обучала нянюшка (да и то под большим секретом от отца, а то пришлось бы выслушать часовые лекции на тему, чем не пристало заниматься потомственной аристократке), но тут такое…. Надо срочно что-то делать, хотя бы вытащить из грязи. Я попыталась приподнять парня, но представить, что получилось, можно уже зная вес среднего мужчины. Или, одним словом, ничего. Пока я соображала, что бы предпринять дальше, мой, так сказать, подопечный резко отскочил и попытался на четвереньках попятиться. Я, естественно, следом. Негоже, когда пациент убегает от своего лекаря…

— Постой, пожалуйста, — начала я уговаривать странного субъекта, явно пребывающего не в себе после побоев. — Я не причиню тебе вреда…

— Ты и не сможешь, — тихо прошелестел он.

Такой поворот беседы меня несколько озадачил. Мало того, что со мной на «ты», так еще и страх потерял. А вдруг я одна из фанатично настроенных девиц? Пришла добить кольями бесчувственное тело, немножко недобитое мужиками из села.

— Да и не собиралась, — недовольно фыркнула я. — Просто раз в жизни надумаешь помочь, и то придется столкнуться с откровенным хамством.

Мне почти ничего не было видно в чадящем свете факела, отобранным у одного из селян.

— Не стоит, — вздохнул мой собеседник, — ты не знаешь, во что ввяжешься, помогая мне.

Вот с детства не люблю, когда противоречат, а еще больше, когда запугивают.

— Ну, хорошо, — усмехнулась я, глядя на неуклюжие попытки парня подняться на ноги из осклизлой грязи. — Только вот позволь спросить, ты сможешь доставить свой хладный труп за пределы парка, чтобы его смердящий запах не забивал ароматов иностранных роз?

Странный субъект, наконец, поднялся на подгибающиеся ноги и непонимающе уставился на меня.

— Почему труп?

— Ну, знаешь ли, с такими ранами, как у тебя, не то что не ходят — не живут долго без помощи лекаря.

Он немного призадумался. Мне даже показалось, что я слышу скрип напряженно работающих мозгов, и решила вмешаться в этот нелегкий процесс:

— Пожалуйста, позволь помочь тебе. Я взамен ничего не потребую…

Он фыркнул и ухмыльнулся:

— Мне пока не попадались люди, которым от меня ничего не было бы нужно. Хотя, наверное, ты права. Я потерял слишком много сил, и небольшой отдых не повредит.

Я победно улыбнулась:

— Обопрись на меня — помогу дойти в замок.

В кои-то веки он послушался, хотя мысль о том, что от подобного свинства халат вряд ли отстирается, несколько запоздала.

Вот такой вот колоритной парочкой мы и доковыляли до ворот замка. Мой подопечный несколько раз едва не потерял сознание, но не сделал этого исключительно благодаря силе воли. Мне было понятно, как ему трудно, и что держится он из последних сил, поэтому и не задавала никаких вопросов, иначе можно и не достигнуть конечного пункта нашего путешествия. Потому и весь путь прошел в гробовом молчании. Это ещё что. Вот как представлю процесс втаскивания по лестнице к себе в комнату… Аж тошно делается. Стоп! К себе? Ой, то-то папенька не обрадуется, увидев у меня посреди ночи (а хоть бы и дня) в спальне молодого человека, мягко сказать, подозрительной наружности. Вот теперь, Нуар, ты точно вляпалась… Хотя… А старая гардеробная на что? Туда давно складывают всякий хлам. По-моему даже кровать имеется. И пыли немеряно. Ну, ничего, после сегодняшнего такую малость мой… хм, гость?… переживёт. Эти нерадужные мысли нагло прервал сам раненый:

— А ты что, собралась меня к себе вести?

— Боишься, что мой отец застанет тебя в комнате любимой дочери и заставит жениться?

Даже в темноте было видно, что он покраснел.

— Не волнуйся, никто тебя у меня не побеспокоит, отдохнуть и спокойно вылечиться сможешь.