Свет обратной стороны звезд - [10]

Конкретной даты операции названо не было, оттого приятели решили, что ничего не случится, если матросы двух номерных скаутов лишнюю ночь поспят спокойно.

Конечников, который видел в темноте также хорошо, как при свете, прошел вперед и зажег лампы аварийной подсветки. Приятели двинулись вдоль линии огоньков до секции, в которой, после всех перепланировок остался один небольшой прямоугольный иллюминатор. Прозрачный материал, заполняющий проем, здесь, по недосмотру проектировщиков не был заменен блоком компресситовой брони.

Даже если станция находилась на теневой стороне Солейны, это оконце давало немного света, который позволял обходиться без демаскирующего «точку» электрического освещения. Сколько друзья ни собирались в этом месте, тут никогда не было слишком светло или очень темно.

Эта сторона никогда не выходила под прямые лучи Кары или на блестящие облака Солейны. В моменты, когда небесный остров был в глубокой тени планеты, в окошко заглядывал сияющий Альбигор, разгоняя тьму.

Троица быстро подготовила место. Из-за корпусов списанный генераторов приятели достали картонки и разложили нехитрую закуску — сухарик, парочку конфет, несколько лавровых листочков.

Ресторан «У пакадура» был готов к работе. Не хватало самого главного блюда — «пакадуровки». Напиток собственноручно готовился вторым лейтенантом Стрельниковым из 2,5 частей воды и полутора частей осаженного денатурата с добавлением апельсина. В армии спившегося владыки, князя-императора деметрианского этот коктейль пользовался особой любовью и уважением.

Стрелкин с ловкостью настоящего бармена самозабвенно тряс пластиковую бутыль, добавляя туда «концентрат» из плоской фляжки, периодически раздавливая деревянной палочкой плавающие в растворе оранжевые дольки.

Свои манипуляции он сопровождал какими-то невнятными междометиями, через которые временами пробивалось: — «Хрен ты угадал, Дубила. Имел я и тебя, и твоих козлов-начальников».

Он долго священнодействовал, переливая «пакадуровку» из емкости в емкость, перемешивал по часовой и против часовой стрелки, пока самому не надоело.

Лейтенант-артиллерист признал «живительный напиток» готовым к употреблению и разлил для первого «залпа». Конечников погасил свет, содрал со стекла иллюминатора тонкую светозащитную пленку. Тьма была, хоть глаз коли.

— Мать твою, — вырвалось у Стрелкина. — Романтический ужин при звездном свете отменяется.

Альбигор загораживала какая-то темная масса. Конечникова темнота не касалась. Когда глаза привыкли, и включилось ночное зрение, он увидел виновника затемнения.

Это был «косорылый», — линейный рейдер проекта «Король неба», узнаваемый по диагонально расположенным артиллерийским фортам. Конечников сначала удивился, зачем корабль эскадры пришвартован к пирсам техзоны, потом сообразил, что это несчастный «Князь Иван», бывший флагман 4 эскадры, который перегнали из сварочного дока после капитального ремонта корпуса поближе к мастерским.

— Парни, к нам в гости «Князь Иван».

— Тоже выпить просит? — поинтересовался Авраам.

— Хуй ему, уроду, — грубо сказал Стрельников. — На нем Ястреб погиб.

— Да ладно, на Тэте месиловка была. Виркоко своими «обузами» три полка скаутов и эскадру в щепки разнесли. — То, что из нас четверых только он погиб, просто чудо — возразил Конечников.

— И нам это скоро предстоит, — вставил капитан Кинг.

— В бардаке телкам плакаться будешь, — оборвал его Стрелкин. — А сегодня мы будем пить и пошли все нахрен… Не будем нарушать традицию. Никакого электричества. У меня на этот случай свечечка припасена.

Второй лейтенант пошарил в ведерке, извлек коротенький огарок толстой восковой свечки, явно позаимствованный в гарнизонной часовне. Зажег его и поставил на картонку, рядом с выпивкой и закуской.

Пространство наполнилось оранжевым, осязаемым светом. В тишине было слышно, как негромко поет пламя. Некоторое время друзья заворожено смотрели на чудо живого огня.

— Много лет назад на второй луне планеты Тэра, что в системе Эпсилона… — начал Стрельников, выдержал театральную паузу, потом продолжил. — На гаубтической вахте училища военного звездоплавания 144/21, в тесной камере блока строгой изоляции случилась встреча четверых оболтусов. Эта встреча положила начало долгой и крепкой дружбы, которую мы пронесли сквозь годы и кампании. Пусть сегодня с нами нет Сережки Ястребова, славного парня, надежного друга, выдумщика, весельчака, мечтателя. Но мы всегда будем помнить о нем.

Друзья, не чокаясь, выпили.

— Это я так гладко сказал — немного помолчав, сказал Василий. — На самом деле нас с Ястребом туда кинули за драку, а Федьку за членовредительство и пререкания с командиром. Абрашка только ни за что попал. За стихи.

— Был дневальным… — усмехнулся капитан — Пришел наш комроты, Головастик с ночной проверкой, а я, прикрыв глаза, декламирую изящную словесность. И вдобавок сказал ему, что он ничего не понимает. Вот дяденька и взъярился.

— Нет, — заметил Стрельников. — Просто некомплект получался. Нас туда заперли вместе, чтобы Федьку зачморить. Очень Головастику не понравилось, что мебель по казарме летает. Был бы Пашка Анисимов цел, его бы привлекли. Но Крок ему в лоб табуреткой серьезно въехал. Госпиталь и все такое…