Свет мой - [4]
— Тебя как звать? — бесцеремонно ткнул мальчик пальцем в его живот.
— Андрюшей…
— Ты? Андрюша?! — Он выставил ногу, точно собирался напасть на Андрюшу. — Ха-ха-ха! Черт ты! Лысый черт! — засмеялся мальчик и спрыгнул с крыльца. — Леший! Леший! Домовой! — дразнился и прыскал смехом мальчик.
Андрюша хотел обидеться, но мальчик в такой замечательной матроске, золотокудрый, смешливый… нравился ему. Все же этот мальчик — гость.
— Я с луны упал, — сказал Андрюша тихо и таинственно.
— Отку-уда-а?! — в изумлении мальчик перестал скакать.
— Не с верблюда. С луны, — твердо повторил Андрюша и показал на лопухи у огорода. — Сюда шлепнулся.
— Не разбился? — рот у мальчика от удивления не закрывался.
— А я на одуване приземлился, — не моргнул и глазом Андрюша.
— На каком таком одуване? — мальчик смотрел на Андрюшу дружелюбно и с уважением.
— На большом одуване, как на парашюте Там, на луне, — махнул он рукой в небо, — вот такие одуванчики растут! Большие. Сорвешь и — лети куда надо.
— А где твой парашют? — хитро прищурился мальчик.
— На чердаке, — невозмутимо врал Андрюша.
— Здесь? — побежал мальчик к лестнице. — Полезем? — от волнения его уши порозовели.
— Нельзя, — как бы угнетенно вздохнул Андрюша. — Кот Наполеон сторожит, серди…
«Мяу-у!» — душераздирающе раздалось над ними. Кот Наполеон — взъерошенный, в саже и пухе, с глазами, полными зеленого страха, — одним махом взлетел на самый верх крыши…
После обеда Андрюша и Сергунчик (так звали мальчика), крепко взявшись за руки, отправились деревню смотреть.
Баба Клава строго напутствовала:
— …к реке не ходить — прошлым летом у крутояра баран утоп (нынче его видели с лодки: ходит по дну реки круторогий, камни рогами перекатывает, кого усмотрит у берега, так к себе в улов тащит); собак не дразнить; со всеми здороваться; ворон не считать — не то — не дай бог — под машину попадете…
Пошли… Андрюша повыше на голову Сергуньки будет, одет сегодня по-праздничному: в белой рубашке, в мягких вельветовых брючках, босой… Летом он никакой обувки не признает.
Сергуньке все в деревне в диковинку: высокие теремошные избы, ворота резные… Петуха увидит — остановится, козу — почему у нее глаза такие — поперек смотрят, и борода, как у черта… Все ему объясни, расскажи, покажи. Андрюше это даже нравится…
У колхозной конторки лошадь стояла, запряженная в двуколку. Увидел Сергунька лошадь, аж запрыгал; потянул Андрюшу за рукав:
— Конь какой… черный… в масле весь…
Засмеялся Андрюша.
— Жирный и чистый… вот и блестит. А масти — вороненой. Черной, значит. Воронком зовут поэтому…
Подошли к Воронку. Андрюша руку под морду коня тянет — погладить хочет, а Сергунька здоровается с кем-то. Андрюша повертел головой туда-сюда — никого. Засмеялся снова. Вспомнил наказ бабы Клавы — со всеми здороваться. Вот Сергунька и здоровается с Воронком… Андрюша полез в карман за хлебом. Боится Сергунька Воронка. Вон — зубы какие! Как хватит за руку! Полруки откусит. Но — так хочется, чтоб эта большая красивая лошадь, с темными, как спелые сливы, грустными глазами взяла у него хлеб из руки. С опаской тянет краюху Сергунька. Воронок, вроде усмехается — фыркает и осторожно, одними губами, берет хлеб.
— Взял! — радуется и скачет Сергунька. — Взял!
Идут дальше, радуясь солнышку, небу голубому большому, живности деревенской, букашкам разным… Идут, смеются, болтают… Счастливые.
— А как рак свистит? — спрашивает Сергунька.
— Вот так, — свистит тихонько Андрюша. — Зимой… Зимой им скучно в норках сидеть, холодно и страшно. Вот они и пересвистываются. Свистопляска по всей реке… аж лед звенит…
Сергунька тоже пытается посвистеть, но получается у него одно шипение. Андрюша смеется:
— Ты, как гусак наш…
— Ага, — охотно соглашается Сергунька.
— Еще у нас случай был, — показывает за реку Андрюша, — вон там, в той деревне, собака, кобель взбесился…
— Как взбесился?
— Так. Злой-презлой стал, во рту пена кипит, с зубов яд каплет, как у змеи настоящей, всех кусать хочет.
— Покусал?
— Ага. Забесился и укусил хозяина, а тот тоже, будто белены объелся, цапнул бабу свою…
— Блинов?
— Белены. Трава такая, ядовитая. Укусил бабу свою, а та сразу зарычала и к соседке, видно, давно на нее зуб точила… Хвать ее за руку! Соседка — бригадира, тот — председателя… Пошла катавасия… В общем, вся деревня взбесилась. На третий день вышли все колхозники на улицу с транспарантами. У мужиков: «Требуем равноправия с женщинами!..» У баб: «Женщины всех стран, объединяйтесь!..» И еще: «Долой председателя колхоза! Дурака и хапугу!..»
— Как в сказке дурак?
— В сказках дурак умный и счастливый. А этот — настоящий. Говорят, увезли потом председателя в сумасшедший дом. Все потом удивлялись — как это он, дурак, двадцать лет колхозом управлял.
— Андрюша? — дородная тетка в сарафане стоит у кирпичного дома, машет рукой. — Андрюша! Подь-ка сюда!
— Никак опять братик из Москвы приехал? — спрашивает она.
— Брательник, — важно отвечает Андрюша. — Сергунькой зовут.
Тетка смеется и протягивает им два больших пунцовых яблока.
— А он стих знает, — говорит Андрюша, кивая на Сергуню, чтоб как-то отблагодарить эту веселую и добрую тетку.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Ирен, археолог по профессии, даже представить себе не могла, что обычная командировка изменит ее жизнь. Ей удалось найти тайник, который в течение нескольких веков пролежал на самом видном месте. Дальше – больше. В ее руки попадает древняя рукопись, в которой зашифрованы места, где возможно спрятаны сокровища. Сумев разгадать некоторые из них, они вместе со своей институтской подругой Верой отправляются в путешествие на их поиски. А любовь? Любовь – это желание жить и находить все самое лучшее в самой жизни!
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новая книга издательского цикла сборников, включающих произведения начинающих.
Оренбуржец Владимир Шабанов и Сергей Поляков из Верхнего Уфалея — молодые южноуральские прозаики — рассказывают о жизни, труде и духовных поисках нашего современника.
Повести и рассказы молодых писателей Южного Урала, объединенные темой преемственности поколений и исторической ответственности за судьбу Родины.
Очередная книга издательского цикла, знакомящая читателей с творчеством молодых прозаиков.