Свет грядущих дней - [40]
Она твердо решила, что ни за что туда не пойдет.
– У вас есть дети? – спросила она полицая.
– Да, четверо.
– Я – тоже дочь, у меня есть мать и отец. А еще сестры и братья, – умоляла его Реня, между тем как немецкий офицер торопил его отвести девушек в подвал. – Неужели вы действительно думаете, что я – еврейка?
– Нет, – ответил полицай, терзаясь сомнениями. – Ты выглядишь и разговариваешь, как полька. Ты – из наших. Уходи, быстро! И подружку свою забери.
Девушки попытались было уйти, но идея оказалась неудачной. Вид у Йохимович был неподходящий. Обузой или опорой была для Рени подруга? Следовало ли Рене оставить ее?
Порой вопросы отвечают на себя сами.
Реня услышала выстрелы. Обернулась.
Посмотрела на землю перед собой.
Йохимович была мертва.
В 1942 году восемнадцатилетние девушки в Нью-Йорке осваивали взрослую жизнь, пялясь влюбленными глазами на Хамфри Богарта или подпевая Бингу Кросби, исполнявшему «Белое Рождество», и одновременно потягивая молочные коктейли в какой-нибудь угловой аптеке-закусочной. В Лондоне ровесницы Рени танцевали под джазовую музыку на отполированных полах танцзалов, вошедших в моду. Даже в арийской части Варшавы молодые люди отвлекались от войны, прогуливаясь по паркам, катаясь на музыкальных каруселях и флиртуя друг с другом. Реня за несколько недель до своего восемнадцатого дня рождения, в лесу, встречала совершеннолетие совсем по-другому.
«Отныне и впредь, – написала она позднее, – я могла полагаться только на себя самое»[276].
12 сентября 1942 года
Чудесная ночь. В небе торжественно сияет луна. Я лежу в поле между картофельными грядками, дрожа от холода и вспоминая все, что случилось со мной за последнее время. Зачем? Зачем мне терпеть столько страданий?
Тем не менее я не хочу умирать[277].
Реня проснулась перед рассветом. Дни и ночи в полях, кругом – небытие, лишенное звуков, если не считать редкого собачьего лая… И вдруг она осознала, что не может больше оставаться здесь, грызя зерна, подобранные с земли. Нужно двигаться, найти место, где еще существуют евреи. Где она сможет снова стать личностью. Она едва волочила ноги, словно налитые свинцом, чувствовала себя потерянной, тосковала по друзьям. Выносить такие тяготы в одиночку – это слишком. После нескольких часов скитаний она набрела на маленькую деревушку[278].
Реня отчаянно попыталась привести себя в должный вид – сейчас от этого зависело все, – прежде чем искать ближайшую станцию, чтобы сесть на поезд до города, где она знала одного железнодорожника, клиента магазина ее родителей. Сойдя с поезда, она, несмотря на крайнюю истощенность, пошла очень быстро. Девушка не могла думать ни о чем другом – только о том, как ей хочется принять душ и стать похожей на людей, которых она видела вокруг.
И вдруг – чудо. На земле лежала женская сумочка. Реня порылась в ней и нашла немного денег. Но что гораздо важнее, там лежал паспорт владелицы. Реня схватила его, понимая, что это ее счастливый билет, он поможет ей обрести какое-то положение. Реня почти бегом пересекла город из конца в конец и постучала в дверь своего знакомого[279] рукой, дрожавшей от усталости и страха. Он открыл ей, и она увидела теплое, чистое, уютное жилище – картину из другой жизни. Хозяин с женой обрадовались ей и были потрясены ее храбростью и ее видом.
– Ривчу, ты выглядишь ужасно! – воскликнули они вместо приветствия.
«Кожа у меня на лице стала дряблой, – писала впоследствии Реня, – но какое это могло иметь значение?»[280] Супруги накормили ее томатным супом с лапшой, дали чистую одежду и белье. Потом они сидели в кухне и плакали по своей любимой подруге Лие.
Именно тогда они услышали через окно, как их маленький сын рассказывал соседу, что к ним приехала Ривчу, девочка из семьи, у которой его родители бывало покупали одежду и носки.
– Странное имя, – заметил их дородный сосед.
– Так она еврейка, – простодушно сообщил мальчик.
Хозяева сорвались с места и затолкали Реню в шкаф, забросав кучей одежды. Реня услышала стук в дверь и приглушенный гневный голос.
– Нет, нет, нет! – Муж и жена наперебой высмеивали буйное детское воображение своего сына. – У нас действительно была гостья, но вовсе не еврейка.
Той ночью хозяева вручили Рене деньги и билет на поезд. После короткой более или менее безопасной передышки, продлить которую она не могла себе позволить, Реня снова отправилась в путь. Только теперь она ехала в новой одежде и под новым именем: Ванда Выдучевская. Возможно, это было имя владелицы документа, который она нашла. По другим рассказам[281], друзья ее родителей обратились за помощью к священнику, который отдал им документы незадолго до того умершей Ванды Выдучевской, местной жительницы двадцати с чем-то лет от роду. С помощью химического карандаша хозяин замазал оригинальный отпечаток пальца и велел Рене приложить свой палец сверху.
Комплект фальшивых документов[282] для польских евреев включал удостоверение личности (Kennkarte), которое каждый должен был всегда носить с собой, свидетельство о рождении, разрешение на передвижение, рабочую и продуктовые карточки, вид на жительство и свидетельство о крещении. Большинство евреев имели смешанный набор, потому что в разных регионах требовались удостоверения личности разных образцов. Лучшими фальшивыми документами считались подлинные, доставшиеся от какого-нибудь покойного или даже живого человека. (Гестапо иногда проверяло, числится ли он в городских реестрах.) Евреи, так же, как это сделала Реня, наклеивали свои фотографии и/или прикладывали свой палец поверх оригинального отпечатка; иногда приходилось подделывать печать или ее часть, так как она могла частично накладываться на фотографию. Вторым по желательности типом удостоверения личности было подлинное удостоверение с выдуманным именем. Чтобы получить такое удостоверение, человек должен был украсть или иным способом добыть бланки, штемпели и печати, а затем подать прошение о выдаче документов в мэрию. Некоторые изготовители поддельных документов сами вырезали печати из резиновых ластиков или посылали запросы на документы в муниципалитет по почте, а получив ответ, среза́ли с конверта сургучную печать, сохраняли ее и использовали в работе.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Лев Львович Регельсон – фигура в некотором смысле легендарная вот в каком отношении. Его книга «Трагедия Русской церкви», впервые вышедшая в середине 70-х годов XX века, долго оставалась главным источником знаний всех православных в России об их собственной истории в 20–30-е годы. Книга «Трагедия Русской церкви» охватывает период как раз с революции и до конца Второй мировой войны, когда Русская православная церковь была приближена к сталинскому престолу.
Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.
Братья Фил и Джордж – владельцы богатейшего ранчо в долине Монтаны. Больше, чем партнеры, и больше, чем братья. И несмотря на родство, так мало похожие друг на друга. Фил – высокий и угловатый. Джордж – коренастый и невозмутимый. Фил – умен, проницателен и высшему обществу с его праздностью и роскошью предпочитает компанию простых ковбоев. Джордж – добр, молчалив и, напротив, не водит дружбы с работниками ранчо, полностью посвящая себя бизнесу. Много лет они делили одну комнату, вместе занимались фермерскими делами и ездили на охоту.
Августин – блестящий астроном, который отказался от личного счастья и посвятил себя изучению звезд. Салливан, для коллег просто Салли, – астронавт, которая ради миссии на Юпитер пожертвовала семьей и оставила дома маленькую дочь. Их разделяют миллионы километров: за окном обсерватории Августина – бескрайние арктические просторы, за иллюминатором Салли – ледяная пустота космоса. Но однажды их размеренный и устоявшийся быт нарушает непредвиденное: на Земле по необъяснимой причине исчезают все радиосигналы, а Центр управления полетами перестает выходить на связь. В этой пугающе звенящей тишине Августин и Салли задаются одним и тем же вопросом: осталась ли еще хоть одна живая душа во Вселенной? В 2020 году Netflix экранизировал роман с Джорджем Клуни и Фелисити Джонс в главных ролях.