Сверхновая американская фантастика, 1996 № 08-09 - [51]

Это плакальщица, Ла орона, — вскричали в страхе братья, — это старая ведьма, что рыдает на речных берегах, жаждая крови подростков и мужчин!

Ла орона жаждет души Антонио-о-о-о-о-о-о…

— То — душа Лупито, — вскричали они в страхе, — осужденная скитаться по реке ночами, потому что воды ее унесли его душу!

Лупито жаждет благословения-а-а-а-а-а-а…

— Нет! Ни то, ни другое! — вскричал я. Вскинул черную рясу священника на плечи, затем воздел руки над головой. Вокруг меня клубился туман, а когда я заговорил, вспыхнули искры.

— Это сила реки!

— Спаси нас, вскричали братья и потянулись ко мне.

Я воззвал к силе реки, и она позволила моим братьям перебраться, вместе с плотницким инструментом, чтобы воздвигнуть наш замок на холме.

Я слышал, как позади нас мать моя стенала и плакала, ибо с каждым солнечным циклом сын ее становился старше…

(Продолжение следует)

Translated into russian…

ДЭН СИММОНС. «ГИПЕРИОН» («Hypenon», 1989) Роман / Пер. с англ. А.А.Короткова, Н.А.Науменко. Под общей редакцией Н.А.Науменко. — Серия «Кооординаты чудес». — М.: ACT, 1995. - 672 с.).

ДЭН СИММОНС. «ПАДЕНИЕ ГИПЕРИОНА» («The Fall of Hyperion», 1990). (Роман / Пер. с англ. С.В.Силаковой, Н.А.Науменко. Под общей редакцией Н.А.Науменко. — Серия «Координаты чудес». — М.: ACT, 1996.- 640 с.).

ДЭН СИММОНС. ЭНДИМИОН («Endymion», 1996) (Роман / Пер. с англ. К.М.Королева. — Серия «Координаты чудес». — М.: ACT, 1996.- 688 с.).

Впервые очутившись в мире, созданном воображением Дэна Симмонса, чувствуешь себя весьма неуютно. Не хватает воздуха и света. Мрак, всеобщее равнодушие и жестокость царят на этих страницах. И вряд ли то обстоятельство, что страницы эти исполнены некого холодного подобия красоты и гордого изящества, может искупить для любителей happy end’ов погружение в атмосферу неотвратимо приближающейся беды — всеобщей катастрофы — вопреки наружному благополучию выведенной в романах цивилизации будущего, имеющей доступ ко всей накопленной предыдущими поколениями информации и возможность мгновенно перемещаться с планеты на планету (нуль-Т); где книжные магнаты и модные писатели живут в домах, расположенных сразу в нескольких мирах.

Скупо и расчетливо в «Гиперионе»[34] рассыпаны неясные упоминания о Бродягах — космических кочевниках, Шрайке — мстительном сверхсуществе, иногда, якобы, исполняющем желания (действительно, может быть, он их исполняет, но каким-то шутовским образом, за всем этим стоит какая-то дьявольская насмешка), и Гробницах Времени (которые «начинают открываться», и еще неясно, к чему это приведет), создавая причудливый узор Эпохи Конца, на столетия отстоящей от нашего времени.

Предвосхищают ужас неотвратимой грядущей бойни, межзвездного Апокалипсиса знаки, переданные из будущего, и строки стихов, рвущиеся в мир из-под пера поэта; опасность исходит от самых безобидных на первый вещей и самых соблазнительных предложений — так что в конце концов вздыхаешь с облегчением, обнаружив, что всеобщее разрушение не столь уж страшит, а некоторые, казалось бы, безвозвратно погибшие герои вновь оживают.

Но не тем хорош Дэн Симмонс, что сюжет его романов как-то особенно заковырист.

В какой-то момент, ухватив общую структуру «Гипериона», отмечаешь подчеркнутую непретенциозность этой самой структуры. Это шесть исповедей участников паломничества к Шрайку, призванного, на первый взгляд, неизбежную катастрофу предотвратить, но такого же безнадежного, как и действия облеченного властью Альтинга, и вооруженного сверхмощным оружием флота ВКС. В эти вставные новеллы вплетены дневники, юношеские воспоминания… Таким образом «Гиперион» сразу же опрокидывается в прошлое, основные события доведены лишь до прихода паломников в долину Гробниц Времени. Конфетка, которой поманили, обещана лишь во второй части, в «Падении Гипериона», и, чтобы получить удовольствие от чтения «Гипериона», приходится заранее смириться с непрерывными ретардациями и отвлечениями от основной линии — противостояния Гегемонии, то есть планет Великой Сети и Бродяг.

Такое построение романа (недаром в начальной главе «Гипериона» поминаются «Кентерберийские рассказы» Чосера), по всей видимости, должно вызвать законное уважение и подчеркнуть серьезность намерений самого автора, который пользуется столь скромными средствами, чтобы нарисовать масштабную картину жизни всего человечества, расселившегося по Галактике. Но это достоинство «Гипериона» лично для меня не является решающим, тем более, что оно имеет и свою оборотную сторону.

Во-первых, временами рассказчик в Дэне Симмонсе берет верх над романистом — и тогда отдельные ответвления сюжета становятся слишком самодостаточными, искусственно привинченными к основному корпусу. Это касается, например, главы «Вспоминая Сири», первоначально бывшей отдельной повестью, опубликованной Симмонсом в 1983 году. Лучше бы так отдельной повестью ей и оставаться… Линия священника («Человек, который искал Бога») на первый взгляд тоже требует к себе большего внимания и кое-что теряет, оказываясь в составе романа. Но свое полное развитие она получает в третьем романе цикла, в «Эндимионе», где уже новые герои бесстрашно вступают в борьбу с теократическим межпланетным государством Ордена, продуктом того самого дьявольского искушения бессмертием, что предоставляет своему хозяину паразит-крестоформ из первого романа.