Сверхновая американская фантастика, 1995 № 02 - [3]

Я сказал, что подобная мысль мне и раньше приходила, хотя тогда я не проанализировал все аспекты ее приложения. Дело в том, что мне никак не удавалось достигнуть этого источника — всякий раз, когда я пытался это сделать, мне недоставало силы воли.

А Райх добавил:

— Конечно, если паразиты находятся между тобой и источником, они, наверняка, как-то «сдерживают» тебя.

Только теперь мы увидели всю реальность этого предположения — паразиты уже использовали свои «сдерживающие» методы против человечества, они умышленно сбивали с толку сознание, когда оно пыталось постичь собственные секреты. К счастью, мы научились с этим бороться: для этого пришлось изучить те глубины сознания, откуда обычно наступали паразиты. Однако они отступили туда, где мы не могли их достать, и снова использовали свои прежние методы против нас.

Итак, я пришел к выводу, что удерживает меня от погружения на определенную глубину сознания некая «естественная» причина. Так водолаз может погрузиться лишь на такую глубину, где вес вытесненной воды равен весу тела. Если он хочет нырнуть глубже, ему приходится брать с собой больший груз. Но я не знал, чем можно утяжелить свое сознание, чтобы проникнуть еще глужбе, вот почему я не мог изучить себя до самого донышка. Впрочем, верно ли это объяснение? Когда я думаю об этом сейчас, то прихожу к выводу: удерживало меня ощущение нецелесообразности такого погружения. Казалось, сознание меркнет, а ощущение собственной индивидуальности становится все более зыбким. Одним словом, весьма возможно, что некто меня удерживал на определенной границе.

Я решил проверить еще раз — остальные меня поддержали. Закрыл глаза и начал привычное погружение сквозь слои памяти. Однако сквозь воспоминания не так-то просто было пройти. В них все клокотало и бурлило, словно я плыл рядом с только что взорвавшейся глубинной бомбой. Прошлой ночью мне снились точно такие же дикие, полные насилия сны.

Но почему? Паразитов, похоже, поблизости не было. Что же так раздражало меня?

Я еще раз напрягся; с огромным усилием удалось опуститься на уровень «детской». Но там было еще хуже: первозданная энергия невинного детства превратилась в нервирующую силу. Обычно эту энергию сопровождали безмятежная ясность и покой, словно нежное покачивание на тихих морских волнах. Но сейчас это море бурлило.

Я понял, что подошел к границе — и быстро выплыл на поверхность. Райх уже поджидал меня — с ним произошло то же самое. Ожидая остальных, мы принялись обсуждать эту проблему. Итак, мы только что испытали какое-то мощное психическое раздражение, которым поражена вся человеческая раса или?…

Беспомощный и разочарованный, я подошел к иллюминатору и взглянул вниз, на огромную светящуюся поверхность Луны. Оставалось лететь каких-нибудь восемь часов. Я мельком взглянул на приборы, проверив, работает ли гравитационный компенсатор лунного притяжения. И вдруг меня озарило: гравитация… Луна… Я резко повернулся к Райху:

— Может быть, это абсурдное предположение, но… как ты думаешь, не могут ли они пользоваться Луной как базой?

— Базой? — не понял он. — Каким образом? Людей здесь нет, а в необитаемых местах они, как известно, не водятся.

Я пожал плечами:

— Да нет, это же просто гипотеза… Я пытаюсь понять, почему наше сознание так перевозбуждено.

Тут подошел Холкрофт, и я ему вкратце поведал о наших открытиях. Он закрыл глаза, присел на кровать и тут же удостоверился, что нижние слои сознания находятся в непривычно беспокойном состоянии. И хотя Холкрофт не слышал моего предположения, он повернулся и показал пальцем в иллюминатор:

— Это там. Она влияет на нас так же, как влияет на приливы и отливы.

— Как ты узнал? — спросил я.

— Не знаю. Просто чувствую ее притяжение.

Это было уже ближе к истине. Вспомним лунатиков — людей, чье сознание подвержено притяжению Луны… Но почему? Как Луна может влиять на сознание?

— Ты считаешь, там обитают паразиты? — спросил я.

Он покачал головой:

— Не представляю, как это может быть. Но все же… она как-то связана с паразитами.

Мы решили привлечь остальных к обсуждению. В такой ситуации лучше иметь несколько мнений — глядишь, кого-то и осенит.

Выслушав меня, единственно дельное предложение высказал физик-ядерщик Бергер:

— Вы читали книги Гурджиева? Он всегда утверждал, что мы являемся пищей для Луны. Человечество по Гурджиеву — это стадо овец, нагуливающее жир для Луны…

— Считаешь, в этом есть смысл? — спросил я Холкрофта. И тот вполне серьезно ответил:

— Смысл есть. Каким-то образом Луна действительно притягивает человеческий разум. Но это притяжение не имеет ничего общего с гравитацией. Мои коллеги считают, что Луна никогда не была частью Земли или Солнца — у нее совсем другая природа. Может быть, это бывшая комета, которая попала в сферу притяжения Земли. Кстати, ее химический состав совершенно не похож на земной. Вполне вероятно, что Луна похищает у человека энергию… Либо воздействует еще каким-то образом.

— Другими словами, она могла бы служить базой для паразитов? — спросил Райх.

— Не думаю. Но мне кажется, паразиты вполне могут как-нибудь ее использовать. Я чувствую, как Луна излучает некую возбуждающую энергию. Она словно гигантский передатчик, а Земля — гигантский приемник…