На открытой всем ветрам вершине темнела груда камней. Некогда здесь был поставлен межевой столб, извещавший спутников о том, что в этом месте сходятся земле Бритунии, Коринфии и Заморы, но за несколько веков ветер и солнце обратили столб в ничто. Впрочем, путники сюда забредали достаточно редко, а одинокая вершина и без того была заметным ориентиром.
По узкой припорошенной снегом тропке, приходившей по самому гребню, шли двое - мужчина и женщина. Они о чем-то спорили.
- Разве мы не видели коней? - спрашивала женщина. - Или об этом я должна заботиться?
Эта полногрудая женщина, предки которой жили в Хауранских пустынях, была молода и красива. Элаши - так звали ее - было не привыкать к походной жизни - в силе и выносливости она ничуть не уступала мужчинам. На плечи ее был наброшен тяжелый плащ, из-под которого виднелись толстая шерстяная рубаха и длинная юбка; обута же она была в высокие сапоги из мягкой кожи. На левом боку покачивалась короткая кривая сабля.
- Кони! Да эти кони давно бы уже издохли! - усмехнулся ее путник. - Пешком-то оно вернее будет.
Мужчина тоже был молод. Он был высок и на удивление широк в плечах. Подбородок его был гладко выбрит, черные как смоль волосы коротко острижены. Голубые глаза его будто горели ярким пламенем. Звали этого человека Конан. Он происходил из сурового племени горных киммерийцев, чьи студеные земли лежали далеко на севере. Он тоже был одет по-зимнему - тяжелые сапоги, теплый плащ, шерстяные рубаха и штаны. Висевшие на его поясе ножны скрывали огромный, острый как бритва меч из вороненой стали.
- Скажешь тоже! - не унималась Элаши. - Никак не могу взять в толк - и на что ты только годен, чурбан неотесанный!
Конан покачал головой. С тех пор, как он встретил Элаши в храме Послушников Суддаха, скучать ему не приходилось. Сначала им довелось встретиться с красавицей зомби, затем пришлось сражаться со слепыми слугами колдуна и его неуязвимыми созданиями. Смерть поджидала на каждом шагу.
Вот уже не одну ночь спутники делили ложе, однако на отношении Элаши к киммерийцу это никак не сказалось - то и дело она начинала корить Конана, обвиняя его во всех мыслимых и немыслимых грехах.
Конан кашлянул и, ухмыляясь, заметил:
- По ночам ты что-то на меня не жалуешься.
Элаши на миг застыла, но тут же ответила Конана деланной улыбкой.
- Спорить не стану, - с трудом выдавила она. - Но если бы мы ехали верхом, сил у нас было бы побольше.
- Не знаю. Чем-чем, а бессилием я пока не страдаю, ответил киммериец. - И вообще, зачем ты говоришь о том, чего нет, - с тем же успехом ты могла бы желать царства или дворец из золота...
- Ты, ты - ты чурбан грязный!
Конан ухмыльнулся. После того, как он убил чародея Нега Злокозненного, он и Элаши решили странствовать вместе, пока их пути не разойдутся. Конан держал путь в известный своими роскошью и беспутством заморский город Шадизар, намереваясь заняться там воровским промыслом; Элаши, в свою очередь, направлялась еще дальше на юг - в свой родной Хауран. Прямого пути туда не было - вначале путники должны были идти по дорогам Коринфии, и только через несколько дней они могли повернуть на юг и вновь вступить на заморанскую землю. Тропа, по которой они сейчас шли, вела на запада.
По дороге они могли встретить какую-нибудь деревушку или городок, где киммериец смог бы поупражняться в воровстве. Разживись Конан серебром, и он купил бы пару жеребцов - для себя и для Элаши. Ее постоянное ворчание уже начинало действовать ему на нервы.
Земля была укрыта толстым слоем снега, тропинка, однако, была хорошо утоптана. Погода стояла морозная и ясная, на голубом небе - ни облачка. Конану нравились такие места. Город городом, а такой чистоты, как в горах, не сыщешь нигде. Если бы можно было как-то совместить одно и другое... Но увы, на горных тропах не встретишь ни жаркого, ни вина, ни женщин. Бог киммерийцев Кром жил в чреве горы, но он не требовал от людей того же - и слава богу...
Вдруг Конан услышал какие-то звуки.
Они были еле слышны, любой сколь угодно многоопытный путник принял бы их за шелест листвы на ветру или за звук осыпающихся под ногами невидимого зверька камешков. Любой, но только не Конан. Огромный киммериец замер и стал напряженно вслушиваться.
- Что это ты?
Конан жестом призвал Элаши к молчанию. Через мгновение он еле слышно прошептал:
- Кто-то поджидает нас за тем валуном.
Элаши посмотрела на камень размером с дом, на который указывал Конан.
- Я ничего так не вижу, - прошептала Элаши.
- Я слышал какие-то звуки, - стоял на своем Конан.
- А я ничего не слышала. Не забывай, что я выросла в пустыне, - это кое-то да значит.
Забыть об этом было невозможно. Не было ни дня, чтобы Элаши хотя бы раз не напомнила ему об этом.
- Значит, ты давно не чистила уши. Я слышал чей-то кашель.
Элаши смерила киммерийца таким взглядом, что обладай этот взгляд плотностью, от Конана осталась бы разве что лужа крови.
- Слушай, ты...
- Хватит болтать, - оборвал ее киммериец, вынимая меч из ножен, - я чувствую, что мы в опасности.
Элаши молча кивнула. Она знала киммерийца не один день, и за это время уже не раз убеждалась в том, то этот варвар действительно много чувствительней обычных людей. Взявшись рукой за эфес сабли, она тихо спросила:
