Свердлов - [136]

Шрифт
Интервал

Со времени V съезда прошло несколько месяцев, и лучшим доказательством того, что эта Конституция жизненна, что она действительно соответствует той практике, которая уже имелась на местах, является тот факт, что у нас нет ни одного предложения со стороны какого-либо местного Совета или той или иной группы Советов, или со стороны какого-либо советского учреждения о пересмотре Конституции. Везде и всюду вся советская работа после V съезда стала строиться на основах, указанных Конституцией, и ниоткуда никаких не раздавалось жалоб. Это лучшее доказательство, что она правильно учла советскую практику на местах и дала правильное направление Советской республике. К годовщине Октябрьской революции будет собран VI съезд Советов: он будет иметь полную возможность изменить, реорганизовать, упразднить настоящую Конституцию, но мы можем сказать, что съезд Советов не будет даже поднимать этого вопроса…

Выступая в январе нынешнего года перед Учредительным собранием, я подчеркивал, что «Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа» является исторически чрезвычайно важной величиной, но она имеет известный прецедент. «Декларация прав человека и гражданина» конца XVIII века была декларацией прав буржуазного человека и гражданина. Тогда эта декларация прошла по всему миру. Великая французская революция несла на штыках эту декларацию буржуазного государства.

Мы можем с полной уверенностью сказать, что декларация, которая намечена нами, декларация трудящегося и эксплуатируемого человека, она должна была прокатиться и уже прокатилась по всему миру.

Нам важно было наметить основу для господства рабочего класса не только у нас в России, но и во всем мире. Борьба рабочего класса во всех странах носила один и тот же характер. Общие цели, общие стремления, общие методы борьбы приводили к тому, что рабочее движение каждой отдельной страны было тесно переплетено и связано с рабочим движением других стран. Элементы международного значения были заложены в нашей Конституции с самого начала, и мы можем сказать, что и тут оправдались наши ожидания. Мы знаем, как наша Конституция была подхвачена везде и всюду в Западной Европе; она комментировалась и буржуазной прессой и прессой пролетарской. Те элементы, которые мы предполагали вложить в эту Конституцию, элементы международности, они проявлялись с первого момента опубликования Конституции. Те основные положения, которые были заложены фундаментом в самой работе комиссии при выработке Конституции, они состояли из тех положений, которые одни общи, одни дороги, одни понятны каждому рабочему в каждой стране. Рабочий класс каждой страны подвергался одинаковому угнетению со стороны «своего собственного» класса капиталистов. И рабочий класс каждой страны обдумывает то государственное устройство, которое он будет ставить на месте существующего буржуазного государства. Он видит, что мы во всей своей работе исходим не только из интересов ааших российских, но и из интересов международных. И этот момент, момент международный, плюс все те общие положения, на которые я указывал, они действительно сделали нашу Конституцию самым ценным приобретением, самым ценным орудием рабочего класса во всех странах, в его борьбе за господство.

Подводя итоги тем общим положениям, на основе которых создана наша Конституция, я могу их сформулировать следующим образом: во-первых, наша Конституция отражает собой диктатуру трудящихся масс; она фиксирует те учреждения, которые должны привести, в конце концов, к полному уничтожению классового господства. Наша конституция отражает такой период нашего развития, когда господство находится в руках рабочего класса и когда рабочий класс принужден строить все свои органы в целях полнейшего уничтожения господства буржуазии, в целях полнейшего закрепления власти рабочего класса в России. Второе положение — наша Конституция с самого начала предусматривает свое собственное уничтожение. Все свои построения, все свои органы она фиксирует с самого начала таким образом, чтобы уже предвидеть тот момент, когда исчезнет какая бы то ни было надобность в каком-либо государственном, а следовательно, и конституционном положении. И наша Конституция, с самого начала являясь Конституцией, выработанной представителями рабочего класса, имеет в виду не только российские интересы, но и международные интересы, имеет в виду не только устроение рабочего класса в России, но и устроение рабочего класса во всех других странах.

Лекция закончена, но в обширном амфитеатре аудитории никакого движения. Кто дописывает последние слова лектора, кто сидит в глубоком раздумье, вглядываясь в то прекрасное будущее, о котором рассказал Свердлов. Лицо лектора посветлело, он добрыми глазами оглядывает молодые лица, вслушивается в нарастающий гул пришедшей наконец в движение аудитории.

Свердлов предполагал посвятить специальную лекцию отдельным разделам и статьям Советской Конституции.

— Необходимо, — говорил он в заключение, — теперь перейти к подробному ознакомлению с теми частями и разделами, на которые разбита наша Конституция.


Еще от автора Ефим Наумович Городецкий
Михаил Иванович Калинин

Эта книга — о жизни и деятельности профессионального революционера, большевика-ленинца, выдающегося деятеля Коммунистической партии и Советского государства М. И. Калинина, который прошел путь от рабочего до руководителя высшего органа Советской власти. В книге рассказывается о детстве и юности Михаила Ивановича, о периоде его становления как марксиста-ленинца, об активной работе в годы революционного подполья, об участии в трех революциях. Большая часть биографии посвящена послеоктябрьскому периоду — многогранной деятельности М.


Рекомендуем почитать
Страсть к успеху. Японское чудо

Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Николай Вавилов. Ученый, который хотел накормить весь мир и умер от голода

Один из величайших ученых XX века Николай Вавилов мечтал покончить с голодом в мире, но в 1943 г. сам умер от голода в саратовской тюрьме. Пионер отечественной генетики, неутомимый и неунывающий охотник за растениями, стал жертвой идеологизации сталинской науки. Не пасовавший ни перед научными трудностями, ни перед сложнейшими экспедициями в самые дикие уголки Земли, Николай Вавилов не смог ничего противопоставить напору циничного демагога- конъюнктурщика Трофима Лысенко. Чистка генетиков отбросила отечественную науку на целое поколение назад и нанесла стране огромный вред. Воссоздавая историю того, как величайшая гуманитарная миссия привела Николая Вавилова к голодной смерти, Питер Прингл опирался на недавно открытые архивные документы, личную и официальную переписку, яркие отчеты об экспедициях, ранее не публиковавшиеся семейные письма и дневники, а также воспоминания очевидцев.


Джоан Роулинг. Неофициальная биография создательницы вселенной «Гарри Поттера»

Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.


Ротшильды. История семьи

Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.


Полпред Назир Тюрякулов

Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.


На службе Франции. Президент республики о Первой мировой войне. В 2 книгах. Книга 1

Воспоминания видного государственного деятеля, трижды занимавшего пост премьер-министра и бывшего президентом республики в 1913–1920 годах, содержат исчерпывающую информацию из истории внутренней и внешней политики Франции в период Первой мировой войны. Особую ценность придает труду богатый фактический материал о стратегических планах накануне войны, основных ее этапах, взаимоотношениях партнеров по Антанте, ходе боевых действий. Первая книга охватывает период 1914–1915 годов. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Есенин: Обещая встречу впереди

Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.


Рембрандт

Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.


Жизнеописание Пророка Мухаммада, рассказанное со слов аль-Баккаи, со слов Ибн Исхака аль-Мутталиба

Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.


Алексей Толстой

Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.