Свадьба — это только начало - [19]

— Мне хочется чем-нибудь заняться, — сказала девочка.

— Но ведь ты уже занята, — ответил ей отец.

— Папочка! Я имею в виду что-нибудь интересное, — объяснила она. — Мы можем покататься на санках, Шарон?

Шарон, намазывавшая маслом тост, посмотрела на Кэсси, потом на Гранта.

— Кэсс, мне очень жаль, но я не могу. Я должна сегодня заглянуть ненадолго на службу. Может быть, когда я вернусь…

— На службу? В субботу? — Грант выгнул бровь, разыгрывая удивление.

— У Шарон дела. У папы дела. — Кэсси надула губки. — А как же мы с Бриттани повеселимся?

Грант собрался было объяснить, что у него неотложная работа, но тут взгляд его упал на дочь. Та выглядела… ну просто точь-в-точь ребенок с плаката, посвященного брошенным детям: широко раскрытые глаза, трогательный, молящий взгляд. Чувство вины буквально схватило его за горло. Да еще Шарон бросила на него укоризненный взгляд.

Ей не требовалось повторяться и говорить, что он слишком много работает и слишком мало времени проводит с дочерью. Все это было уже сказано.

Конечно, он мог спорить. Он действительно должен был работать и сегодня принес домой лишь малую долю бумаг, которые требовали его внимания. Он уже раскрыл рот, чтобы сказать это, но тут заскулила Бриттани. Грант посмотрел в грустные глаза спаниеля, потом еще раз на Кэсси. И ему ничего не оставалось, кроме как признать поражение.

Шарон права: беды не будет, если он отдохнет денек. В конце концов, он может поработать завтра.

— А что, если мы все отправимся кататься на лыжах, когда Шарон вернется? — спросил Грант. Шарон и Кэсси от изумления разинули рты. Грант насупился. — И нечего таращиться на меня так, будто я предложил зажарить Бриттани на обед.

— Папа! — завизжала, блестя глазами, Кэсси. — Неужели мы и вправду будем кататься на лыжах? И ты с нами?

Щеки ее порозовели, когда он кивнул. Девочка была вне себя от радости.

Да, Шарон и тут права: он слишком мало времени проводил с дочерью. Вероятно, отца хуже, чем он, нет на всем белом свете, подумал Грант.

— Да, конечно, — коротко подтвердил он.

Кэсси закричала «ура». Бриттани залаяла. Шарон улыбнулась. Ее теплая, милая улыбка словно нежно приласкала Гранта.

— Прекрасная мысль, — заявила она.

Ее слова заставили Гранта почувствовать себя настоящим добрым волшебником. Хотя совесть ему подсказывала, что он пока не имеет на это права.

Кэсси и Бриттани помогали ему доставать лыжи и палки. Девочка без умолку щебетала, а собака все время крутилась под ногами. Грант то и дело натыкался то на одну, то на другую и наконец отослал обеих в комнату Кэсси за теплой одеждой. Шарон вернулась, как раз когда Грант закончил смазывать лыжи мазью, и тут же отправилась переодеваться.

Спустя несколько минут шумная компания уже сидела в машине: Кэсси бок о бок с Шарон, Бриттани втиснулась между ними.

На мгновение Грант пожалел, что Шарон не сидит с ним рядом, что он не ощущает совсем близко тепло ее тела… Но он тут же отогнал эту мысль, постаравшись включиться в бурное веселье остальных членов компании.

Пошел снег. Легкие крошечные снежинки кружили в воздухе. Высоко в небе парил орел, поблескивая белоснежной головой и хвостом на фоне серых облаков.

Добравшись до места, они стали готовить снаряжение. Грант собрался объяснить дочери, как кататься на лыжах, но Кэсси возмущенно объявила, что научилась этому еще два года назад. Грант вспомнил, что она действительно тогда пару раз вставала на лыжи, и только улыбнулся ее самоуверенности.

— Тогда у тебя были другие лыжи. Дайка я покажу, как обращаться с новыми, которые тебе подарили Шарон и Санта-Клаус.

— Хорошо, — согласилась Кэсси после некоторого размышления. — Только побыстрее, ладно? Нам с Бриттани не терпится отправиться кататься. — Собака вертелась у ее ног как явное подтверждение ее довода.

Грант взглянул на Шарон, и та ответила улыбкой, от которой его обдало жаром. Встревоженный своей странной реакцией, Грант немедленно переключил внимание на Кэсси. Дочка надевала лыжи и, когда он нагнулся помочь ей, сказала, что справится сама.

Он покачал головой, отошел и стал наблюдать, как Кэсси быстро двинулась по лыжне. Но, сделав несколько шагов, с визгом упала; собака тут же подскочила и стала лизать ей лицо. Прежде чем Грант подоспел на помощь, они уже снова бежали наперегонки вперед. Девочка смеялась и не проронила ни одной слезинки.

— В точности как ты в ее возрасте, — заметила Шарон, посмеиваясь.

Грант продолжал следить за дочкой, которая то и дело падала, но со смехом поднималась и упорно скользила по лыжне все дальше и дальше.

— Посмотри-ка, — радостно подтолкнула его Шарон, — да за ней не угнаться.

Грант медленно повернулся к Шарон. Лицо ее раскраснелось от мороза, глаза в обрамлении густых темно-коричневых ресниц блестели. Из-под вязаной шапочки выбились рыжеватые завитки, придавая лицу Шарон особую прелесть. Не в силах отвести от нее глаз, Грант потянулся, чтобы коснуться ее щеки, но тут же отдернул руку. Ругая себя за необъяснимо странное поведение, Грант крепко схватился за лыжные палки и отвернулся.

— Готова? — бросил он Шарон и помчался по лыжне, не дожидаясь ответа.