Суперзвезда - [60]

— Есть ли какие-нибудь соображения, кому надо было сорвать съемки, мисс Инглиш? — спросил пожарный.

— Сорвать съемки? — Рудольфо удивленно поднял брови.

— Боюсь, что именно так. Очевидно, что это поджог. Все сделано профессионально. Тот, кто это подстроил, использовал небольшие порции динамита с таймером.

Все трое уставились на Кэсс. Она, словно окаменев, смотрела на них стеклянными глазами.

* * *

Постепенно оцепенение прошло. Кэсс и Рудольфо отошли подальше от огня. Он протянул ей фляжку. Она, не спрашивая, как он додумался прихватить виски, сделала большой глоток, совершенно не почувствовав вкуса. В голове звучал голос отца: «Я хочу, чтобы ты заменила меня. Уверен, ты единственная, кто сможет это сделать так, как надо, Кэсс».

Теперь ее переполняло невыносимое чувство поражения и утраты. Жар был настолько сильный, что казалось, языки пламени лизали ее тело. Но она ничего не ощущала — ни боли, ни сожалений.

Вдруг она услышала Джека: «Вы игрок, мисс Инглиш? Готов поставить половину моей доли “Колоссал”, что вы не сможете сдвинуть дело с мертвой точки».

Рудольфо обнял ее и прижал к себе. Желая успокоить ее, он произнес:

— Ну же, Кэсс. Все кончено. Ты ничем больше не можешь помочь. Иди домой.

Сквозь дождь и дым послышался грохот — это рухнула еще одна величественная декорация, весь тяжкий труд и усилия исчезли в темноте.

В этот момент все надежды на будущее и мечты Кэсс обратились в пепел.

ГЛАВА 17

В мире нет уголка более страстного и красивого, чем Италия. Невозможно не поддаться очарованию ее величественных гор, озер, укутанных легкой дымкой, идиллических островков, чудесных деревушек и изысканных городов.

Венеция выделяется из общего пейзажа страны. Как мираж, который поднимается из вод лагуны, этот живописный город каналов и гондол не похож ни на один другой город мира. Это город Тициана, Вивальди и Марко Поло. Собор Сан-Марко и площадь Сан-Марко, лабиринты улочек и каналов, площади и мосты будто застыли в величественном беге времени.

Не имея декораций и времени для их восстановления, Кэсс ничего не оставалось, кроме как перевести съемки «Опасных желаний» в настоящее место действия — Венецию.

И вот она стояла на площади Сан-Марко, с благоговением наблюдая, как съемочная группа — частично американцы и частично итальянцы — дружно работала, за считанные часы превращая историческое место в декорации к фильму. Не так-то просто это было. Италия знаменита на весь мир своей бюрократической системой, и все же Кэсс удалось прорваться сквозь нее в рекордные сроки, благодаря постоянным звонкам с самолета во время перелета из Штатов. Используя знакомства, приобретенные после выпуска программы о реставрации Венеции, которая сподвигла американских телезрителей пожертвовать миллионы на это дело, Кэсс пользовалась всеми привилегиями, которые ей предоставили власти сначала в Риме, а затем в Венеции. Конечно, эта бескорыстная помощь, выражавшаяся в самом разном — лицензиях, всевозможных разрешениях, уступках со стороны местных театральных и торговых объединений, — будет широко освещена в прессе США.

Наконец камеры были установлены в нужную позицию, освещение подобрано. Даже знаменитые голуби, к удивлению Кэсс, в испуге разлетелись, лишь небольшая стайка все еще кружила над площадью. Съемочной группе удалось очистить площадь от всего современного мусора — окурков, пивных банок, бумажных стаканчиков из-под кофе. Полицейские вывели толпу местных зевак и туристов из зоны охвата камеры. С этой минуты площадь принадлежала «Опасным желаниям», хотя туристы каждую ночь вновь завладевали ею.

По краю площади растянулся караван из трейлеров, компьютерного оборудования, различных установок для света и звука, гардеробных вагончиков, где готовили пищу, укладывали волосы или делали макияж, — еще один знак двадцать первого века. Среди всего этого была даже одна гримерная — конечно же она принадлежала Челси. Посреди этого организованного хаоса в классическом режиссерском кресле сидела Кэсс.

Огромный шар солнца поднялся над каналом. Электрики и плотники постепенно снимали с себя теплую одежду, вытирая пот со лба и обмахиваясь. День оказался не по-зимнему теплым. Ассистент режиссера знаком показал, что можно начинать. Ожидая, когда же прибудет труппа, Кэсс взглянула на часы. Было уже без четверти семь, а ведь она назначила съемки ровно на семь утра. Ассистент режиссера подал ей стаканчик крепкого итальянского кофе. Она откинулась на спинку кресла и приготовилась ждать. Все тело ломило. Несмотря на легкую усталость, она чувствовала, как адреналин заставлял кровь быстрее бежать по венам. С самого прибытия в Венецию двумя неделями раньше вся команда — включая Кэсс — работала без перерыва по четырнадцать часов в сутки. И лишь вечерняя ванна и ужин в постели являлись для нее короткой передышкой, но даже тогда ей приходилось отвечать на телефонные звонки и просматривать сцены, намеченные на следующий съемочный день. Было большой удачей, если ей удавалось поспать пять-шесть часов.

После разрушительного пожара Кэсс была настолько потрясена, что даже решила оставить проект. Она не смогла бы закончить фильм вовремя и уложиться в бюджет, создавая все декорации заново. Было очевидно, что кто-то хотел помешать съемкам «Опасных желаний». Пожарные не исключали вероятность поджога, к тому же Кэсс озадачило то, что в их отчете Джек заявлял, что покинул студию в семь часов вечера. Она была уверена, что, когда уходила, видела свет в его офисе и его припаркованную машину, — а это было уже после восьми часов. Воспоминания о холодном пронизывающем взгляде Джека и его словах: «Я говорил тебе, это невозможно» — вновь ожили в ее памяти.