Супергерой для миллиардерши - [19]

Очень вежливо и очень неловко.

Когда Айви уже направлялась по коридору в свою комнату, Ангус сказал ей вслед:

– Я не подпишу этот договор, Айви. Я собираюсь стать частью жизни нашего ребенка, а значит, и твоей. Нравится тебе это или нет.

Она даже не обернулась.

– Я знаю.

Глава 7

Ангус лежал в своей невероятно удобной двуспальной кровати в комнате для гостей, уставившись в потолок со сложной лепниной и элегантной люстрой.

Он отлично выспался прошлой ночью.

Вообще, он хорошо спал в любом месте и в любое время – важное качество в его работе. И для этого ему, разумеется, не нужны были кондиционер, мягкое одеяло и изысканное постельное белье.

Бессонница мучила его только два раза в жизни: пару недель назад, когда Айви объявила ему, что беременна. И в ту ночь, когда умер его отец.

Кроме того, он редко видел сны. Просто клал голову на подушку – или на вещмешок, или на землю – и отключался. А в нужное время просыпался.

Том как-то спросил его, снятся ли ему кошмары. О том, что они видели. Что делали. Что с ними случалось. Что могло бы случиться. Что еще может случиться.

Оказалось, Тома действительно беспокоили ночные кошмары. Такие, что он просыпался в поту или жене приходилось будить его.

Такие, что порой он даже не хотел ложиться спать.

«Иногда, – сказал Ангус. – Иногда у меня бывают дурные сны».

И Том кивнул и сглотнул – он испытал такое облегчение, что приятель понимает его переживания, и Ангус был рад, что солгал. Но это была ложь.

Он возвращался с военной операции и чувствовал себя в безопасности в собственном доме. Он не пугался каждого звука, каждого шороха, каждого движения.

Он не спал в гостиной с включенным светом. И не катался на машине всю ночь, чтобы только не ложиться в постель. Он не играл в азартные игры, не пил и не принимал наркотики, чтобы притупить болезненные воспоминания.

Он отчитывался о выполненном задании, возвращался домой и был в порядке. Но не все могли похвастаться такими крепкими нервами. Например, Том. Или тот парень, о котором рассказал Кэм – Патрик. Он тоже свихнулся.

Не всем удавалось справиться. У Тома не получилось.

А как насчет его? Как насчет Ангуса? Почему ему все нипочем? Почему он спит как убитый, хотя так много пережил, так много знает?

Если твоя работа связана с риском для жизни – и маятник судьбы может легко качнуться в любую сторону, – так легко свихнуться, пусть даже чуть-чуть?

Какое-то время – до того, как у Тома диагностировали посттравматическое стрессовое расстройство, – Ангус вполне даже гордился своей стрессоустойчивостью.

Он считал себя выносливее других. Сильнее других. Но теперь… теперь он не видел повода для гордости. Теперь он размышлял, чего же ему не хватало.

Конечно, это нельзя сравнивать, но разве не странно, что после безумного поцелуя женщины, которая в буквальном смысле перевернула его жизнь с ног на голову, он мог лечь в незнакомую постель и проспать. Ангус перекатился на край кровати, чтобы взглянуть на свой мобильник, – почти восемь часов подряд?

Разве он не должен был хотя бы немного поворочаться?

Вчера Айви отчаянно пыталась взять верх над ним и упаковать в аккуратную коробку с надписью «для адвоката». Ей не нравилось, что их так тянет друг к другу. Это ясно. Честно говоря, Ангусу это тоже не очень нравилось.

Вчера вечером Айви сказала, что теряет контроль над собой рядом с ним, и он признался, что ему тоже трудно владеть собой в ее присутствии.

И это удивляло его. Он приехал сюда из-за Айви, потому что тот договор взбесил его и потому что Ангус не мог позволить манипулировать собой.

Он, конечно, не собирался целовать ее. Он хотел принимать участие в жизни ребенка, а для этого должен был добиться взаимопонимания с Айви. И ничего больше.

В общем, Ангус был одинок, и на то имелась своя причина. Несколько лет назад он начал проводить параллели между своей способностью перерабатывать и забывать впечатления от войны и умением легко дистанцироваться в личных отношениях.

Для работы это было хорошо. А вот для жизни не очень. Поэтому Ангус решил, что лучше вообще не заводить отношений. Так он никого не обидит. И уж конечно, он не хотел причинять боль Айви.

Ангус приподнялся и спустил ноги с кровати. Он спал в одних трусах-боксерах, и ему показалось, что в комнате очень свежо.

Вчера вечером, когда Айви подняла его футболку, поток воздуха из кондиционера на мгновение обдал ледяным холодом его разгоряченное тело. Но он сразу же забыл об этом, прижимая к себе нежное тело Айви.

Ангус улыбнулся. Может, он и не видел Айви во сне и не ворочался всю ночь. Но это не мешает ему думать о ней сейчас: румянец на ее щеках, розовые губы, как приятно прикасаться к ее телу, пусть и через несколько слоев одежды…

В доме было тихо, когда Ангус пошел в ванную, чтобы принять душ. Наяву он тоже обычно не грезил. Но для Айви, видимо, сделал исключение.

Айви проснулась от запаха поджаренного бекона.

Бекон?

Айви широко открыла глаза. Солнце ярко светило в незашторенное окно, было далеко не раннее утро.

Ангус.

Она снова зажмурилась.

Ангус.

Он преследовал ее в снах, а теперь и здесь, наяву.

Уехать он, разумеется, не мог. Хотя было бы замечательно – проснуться, а Ангус чудесным образом исчез.